ГЛАВА ЗАГЛАВНАЯ. ВОЗВЕДЕНИЕ

Есть такая страна, в которую необязательно лететь на самолете или ехать на поезде, и имя ей - Гигландия. Находится она за дверью, и попасть в неё можно мячиком. А в центре этой, пока ещё незнакомой нам страны, стоит Красный дворец. Обычно дворцы это старинные, странные строения. Не похожие на современные жилые дома или офисные небоскрёбы. И Красный дворец на первый взгляд тоже может показаться старинным. Но тот, у кого хватит воображения, посмотрит на дворец вторым взглядом и поймет - старинным он станет потом, через много-много лет и будет валяться где-нибудь в картонной коробке на балконе, или в гараже, или в сарае на даче. А пока он - новехонький, легкий, как осенняя простуда и красивый, как мамины баночки с кремом. Стоит себе, радует проходящих мимо людей. Некоторые, бывает, ворчат - «вечно у меня под ногами эти красные кирпичи!" - но они просто не знают главного.

А главный в Гигландии - король Гигамон Второй.

Если выглянуть из кухни, кажется, что в Гигландии тихо, мирно, спокойно, словно на необитаемом острове. Но это если смотреть от плиты, через пар из кастрюльки с супом. А если присесть на корточки внутри крепостных стен, и произнести любое волшебное слово - то затопают ноги, зазвенят голоса, рассыплется смех и польются песни... Вы спросите - кто это там, кто?

Кто-кто, не жонглёры в шапито, а гигланы - король Гигамон и все его соотечественники и подданные: кормильцы и поильцы, стражники и монтажники, мастера на все руки и советники на всю голову. Как в любой нормальной стране, в Гигландии есть даже певцы в полный голос и клоуны обхохочешься. Но от этих пользы никакой, одна радость.

Жизнь в Красном дворце бьёт ключом - иногда это ключ от дверцы дворца, а иногда – от замкá зáмка. Жизнь вообще очень активная особа - она передвигает стены, открывает ворота, залезает в подземные ходы, целится из бойниц, и иногда грызёт что-нибудь сладкое, присев на деревянную скамеечку. Во дворце ей весь день весело - то книжка интересная лежит вверх картинками, то мишка плюшевый в углу зазимует, то кошка забежит или собачка, понюхать, не пахнет ли жареным.

Всем этим хозяйством и управляет Гигамон Второй. Почему не Первый? - спросите вы. А такая уж судьба выпала этому королю, такая доля.

И рассказывают про эту судьбу легенды, поют песни и есть даже несколько смешных анекдотов.

Из них и понятно, почему Гигамон не Первый, почему именно он стоит во главе пластмассовой Гигландии, кто такие Пермин, Ульяна, Актор, Яктор и другие не совсем люди.

А узнать это можно, если сначала построить Красный дворец. Кстати – строительства дворца так и называется ВОЗВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Теперь, когда кирпичи сложились в стены и башенки, когда в центре Гигландии красуется Красный дворец, самое время узнать побольше о жителях этой страны.

От нас, от людей, они отличаются совсем чуть-чуть. Например, тем, что сделаны из блоков - головоблок, на который лицо наклеено, пузоблок, ногоблок, рукоблок. Мы тоже сделаны из блоков, но они у нас гибкие, мягкие и чувствительные. А у гигланов – с жёсткими гранями, похожие на коробочки для подарков. И гигланы могут меняться между собой этими блоками, и даже лицами - и находят это очень забавным.

Гигланы - гордый народ, они считают, что они самые умные и добрые, и что не люди выдумали гигланов, а наоборот.

Самый известный гигландский учёный, Нарген, даже доказал, что люди когда-то были домашними питомцами гигланов, но потом одичали, выросли и начали делать всякие глупости.

Хотя и сами гигланы не такие уж идеальные, как рассказывают друг другу. У них в Гигландии всякое бывало: то лето засушливое, то снега в ноябре не ждали. То свет не белый, то вода жёсткая. То всё ещё будет, то всё уже было. Вот и Гигамон Второй не всегда был королем.

Но, по порядку.

Все гигланы появились в Гигландии одновременно - из магического портала, который связывал Красный дворец с планетой Блокс, фабрикой по производству гигаблоков. И сразу среди одинаковых фигурок выделились особенные, их звали Гигамон, Пермин и Ульяна. Два принца и принцесса. Это было видно сразу - у них были благородные, важные и при этом улыбчивые физиономии. И короны на головоблоках.

Два принца - не жди гостинца, гласит гигландская поговорка. Так и получилось - оба сразу влюбились в Ульяну, поспорили, кто из них станет королём и стали смотреть друг на друга косо.

А Уля ни в кого не влюбилась - у её маленькой куклы не завязывался бант, и ей было не до мальчишечьей ерунды.

Юношам очень хотелось привлечь внимание симпатичной пышечки и они стали меряться. У кого больше голова? Одинаковые... У кого шире плечи? - тоже одинаковые... ноги? - всё точь в точь. Кто сильней? Кто быстрее бегает? - никто ни в чём не оказался лучше.

И тогда было принято первое в Гигландии важное государственное решение - обоим кандидатам в короли встать на голову. Да, да, встать на голову на одной из башен дворца, дождаться сильного ветра, и проверить, кто выстоит, кто продержится дольше другого.

Тому и достанутся Красный дворец, трон и принцесса Ульяна. А кто первый упадёт, станет первым министром и женится на простой девушке без короны и капризов.

Так и сделали - встали на голову, откуда ни возьмись налетел ветер, как будто во все щёки подул кто-то большой и сильный, или погнали воздух огромной картонкой - и Пермин упал первым, а Гигамон вторым. И поэтому Гигамон стал Вторым, гигландским монархом, хозяином Красного дворца, а Пермин - первым министром, министром обороны и министром нападения на другие дворцы и замки - в общем, как ему казалось, неудачником.

Только с Ульяной вышло всё не так, как задумывалось.

- Я в вашем споре не участвую, - сказала она, - и замуж мне пока ни за кого из вас не хочется. Я девушка современная, хоть и угловатая немного, но цену себе знаю. За мной надо ухаживать, в кафе приглашать и в театр, слова говорить красивые, цветочки дарить, вкусняшками угощать - тогда я может быть и влюблюсь, и замуж выйду. А ветер мою судьбу решать не будет. Хотя вы, мальчики, оба симпатичные, на лицо прекрасные, добрые внутри.

И уехала свой собственный дворец строить - с зеркалами и пуфиками.

ГЛАВА ВТОРАЯ

И начал король Гигамон Второй обустраивать Гигландию. Разделил всех гигланов по способностям - кормильцы с поильцами на лужайке у дворца пасут квадратных коров и овец, и добрые слова собирают - это самая любимая еда гигланов. Некоторые, правда, бывает и злых слов наедятся, но они ужасно соленые. От ругани и скандалов у гигланов уши отклеиваются и пузоблок отваливается. Несъедобные слова кормильцы отгоняют специальными хлопками и смехом - чтобы их слышно не было. А коров и овец квадратных пасут вот для чего - они такие хорошенькие, особенно телятки и ягнятки, что добрые слова сами собой появляются, из ничего. Остальные тоже при деле - мастера на все руки с монтажниками дворец перестраивают раз в три дня, стражники на башнях стоят, смотрят - не идёт ли неприятель. Но в основном приятели ходят и удивляются: какой классный Красный дворец! какой молодец построил! - кормильцы с поильцами эти слова себе в головоблоки складывают, а потом раздают всем гигланам бесплатно. Ну, а певцы с клоунами - как им и положено: кто в караоке поёт не своим голосом, кто колесом ходит, кто ходуном, никакого толка, смех один. Все в Красном дворце были счастливы, только Пермин места себе не находил. Ему казалось, что он нечестно со стены первый упал, что он больше всех достоин быть королём. Ходил по дворцу, покрикивал на стражников, а сам думал постоянно, что его спиноблок тютелька в тютельку в размер трона сделан, а Гигамону трон жмёт и вообще не к лицу. И задумал Пермин сам стать королём, а Гигамона на блоки разобрать, и из этих блоков себе клоуна сделать персонального, чтобы только он, новый король, в Красном дворце смеялся, а остальные ходили с угрюмыми лицами. Озлобился Пермин, испортился от зависти, как йогурт месячной давности - снаружи вроде бы красивый, а внутри - фу, гадость, прокис. И падение со стены тоже даром не прошло, хорошее с плохим перепуталось в голове. У человека синяк бы прошел как ни в чём не бывало, а гигланы пластмассовые, у них организм по другому устроен - все трещинки внутри, их и лечить поэтому труднее. Гигамон тоже после падения не сразу очухался, постоянно сбегал из дворца на певцов с клоунами посмотреть.

Задумка у Пермина был простой. Ночью, когда король уснет, а стража усядется смотреть по телевизору футбол, пробраться в королевскую спальню и перелицевать Гигамона Второго - заменить радостное лицо на угрюмое, снять с него корону и намертво приклеить себе. А потом вызвать стражу, и приказать заточить Гигамона в темницу, якобы это агент заморского Бандостана.

Ну, а потом, как принято у мятежников и самозванцев, обвинить во всех неприятностях заморских клоунов с певцами. И тех, кто их слушал тайком, без спроса. Правда, неприятностей у гигланов до сих пор никаких не было - но это дело поправимое, не было - так будут.

Откладывать исполнение своего предательства Пермин не стал. За ужином, когда кормильцы подавали добрые слова, он ещё от себя наговорил королю всякого, усыпляющего бдительность:

- Вы, Ваше величество, величайший из королей, самый мудрый, самый добрый, если не вы - то кто? если не с вами - то куда? если без вас - то как? Вам надо миром править, целым миром - отсюда до Бандостана, и не только быть отцом всем гигланам, а и людей покорить...

Если бы слова делали из тонкого теста, то они свисали бы с ушей Гигамона как лапша.

Король аж носом стал клевать от такой калорийной лести и ушел к себе в спальню её переваривать.

А Пермин лёг на диванчике в кабинете, и поставил будильник на три часа ночи, когда темнее всего. Проснулся по звонку, и, забыв умыться и почистить зубы, как забывают это делать все закоренелые злодеи, пополз по тёмному коридору в сторону королевской спальни.

Стража действительно увлеклась телевизором - там, похоже, шёл футбол, раздавались мужские и женские крики, а может и не футбол, неважно. Важно, что путь был свободен. Король спал, Пермин подкрался к нему и…

Раз! - наклеил ему на головоблок злое выражение лица,

Два! - сорвал корону с головоблока Гигамона, и напялил её себе на голову

Три! - встал в королевскую позу - грудь вперед, спина прямая, глаза мудрые и провозгласил рычащим голосом - Ура, я король!!!

Гигамон проснулся, увидел нового короля Пермина и от неожиданности спросил по-английски

- ху? ху а ю?

Ага!!! - закричал Пермин - Тут бандостанские агенты, стража, ко мне!

Если силы не равны,

Если не видать подмоги,

Не проигрывай войны,

Уноси скорее ноги

Но стража в этот момент громко кричала "гоооол!", как будто на экране показывали кого-то голого, и приказа не расслышала. Гигамон вскочил на ноги, схватился за голову, всё понял, и только собрался интеллигентно пристыдить изменника, напомнить ему о конституции Гигландии, о чести и совести, процитировать изречения великих писателей о добре и зле, как опомнившаяся стража затопала в коридоре, пытаясь выполнить служебные инструкции. Гигамон сделал двойное сальто мортале, запрыгнул на подсвечник, с подсвечника на подрамник, с подрамника на подоконник, дал Пермину прощальный подзатыльник и выпрыгнул из дворца на просторы Родины. Пермин охнул, стража ахнула, а Гигамона и след простыл... Искали даже тепловизором - нет, простыл.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Ночь. Тихо на просторах Гигландии. Никто слова доброго не скажет - а значит идёт бывший король Гигамон голодный, холодный, обманутый бывшим своим заместителем, а ныне поддельным королём Пермином.

Куда ему податься, кто поможет, кто узнает в нем того Гигамона, доброго и умного? Если даже лицо у него превратилось из улыбчивого в грустное - раньше уголки рта к небу изгибались, вверх, а теперь опустились к земле. Нехорошее стало лицо, чужое.

"Может быть принцесса Ульяна примет меня, ведь она, говорят, построила себе уютный симпатичный дворец, ждёт там суженого - думал Гигамон, пытаясь ободрить себя надеждой. - Я, конечно, не суженый, размеры мои у́же не стали, и никто мне не подсуживал, бой был нечестный, Пермин в темноте подкрался. Но так говорят: "суженый" - когда единственного ждут, неповторимого, а я такой и есть. И ведь между мной и Улей сразу возникло что-то непонятное, вроде испуга или стыда, может быть это и есть любовь? А любви важнее всего душа, а не лицо".

Эти мысли придали Гигамону сил и через некоторое время он действительно оказался перед большим дворцом принцессы Ульяны. Прямо под её балконом. И, конечно, запел серенаду:

Серенада Гигамона, исполняется под балконом Улида

Уля, Уля, дорогуля!

Я летел к тебе как пуля,

без тебя мне в жизни счастья нет.

Меня дома обманули

и к своей любимой Уле

я бежал, запутывая след.

Пожалей меня принцесса,

я не врун и не повеса,

я король - я гордый Гигамон.

Подменил Пермин лицо мне,

постарайся, Уля, вспомни -

я такой один на миллион!

Какая женщина устоит, если ей поют серенады под балконом! Приятным голосом, сами, без всякой фонограммы. Иногда даже самые отъявленные негодяи с усами и гитарой пользуются этим безотказным способом завоевать женское сердце, любую женщину спросите, если не верите.

Вот и Уля не устояла на балконе - упала с него прямо на специальную подушечку для этого случая, взглянула в глаза Гигамону - и узнала его. И все поняла, не спрашивая. Зашептала ему - хороший мой, славный, да кто ж тебя так обидел...

Гигамон добрыми словами наелся, легче ему стало, бурчание в животе прекратилось, даже уголки губ немного выровнялись.

Пригласила его Уля во дворец, усадила на мягкое, посмотрела твердо и велела Гигамону всё по порядку рассказать про заговор и про государственную измену негодяя Пермина.

- Он же мне тоже сперва понравился - сказала она - вдруг это он от ревности с ума сошел и глупостей наделал. Это девушке хоть и не так приятно, как песни под балконом, но и не очень противно, простить можно.

Пришлось Гигамону поведать стыдную историю, как он заговор прохлопал по концертам да спектаклям, как не разглядел в своём первом министре коварного преступника. Правда, побег из спальни от стражников выглядел героически, как бандостанское кино про суперменов - и на этой части рассказа Гигамон стал и ростом повыше, и в плечах пошире.

Уля внимательно выслушала остросюжетный финал, даже в ладоши похлопала.

- Ладно - сказала она - жалко мне тебя очень, но за неудачника я замуж не пойду. Скорее за дачника. Так что если хочешь тихой семейной жизни, деток черноглазых и сырники с какао, придется тебе назад свою корону и дворец отвоёвывать, силой или умом. А это дело непростое и одному человеку не справиться. Команда тебе нужна - верные люди.

- Где ж их взять-то, верных и надёжных - они теперь все Пермину служат, у него же моя корона. Мы, гигланы, как люди - служим тому, кто во дворце в короне сидит, а не отечеству и народу.

- Да уж - проворчала Уля - плохое быстрее прилипает, чем хорошее. Лучше бы мы у людей балету научились, или шахматам. А друзей придется тебе самому искать - друзей на рынке не купишь, на шоколадный батончик не выменяешь. С другом пока пуд соли не съешь, не поймёшь, настоящий он или притворяется.

- Как это - пуд соли? Мы же соли не едим, соль - это ругательства всякие, от них уши отклеиваются и пузоблок отваливается.

- Я уже всё придумала - сказала Уля - ложись спать, завтра найдем тебе команду, в одиночестве не останешься.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. Кастинг

Утро во дворце Ульяны началось шумно. Кормильцы и поильцы насобирали слов и нот, и накормили ими певцов с клоунами. Те что-то порепетировали, и с первыми лучами солнца на каждом углу уже стояло поющее и хлопающее в ладоши объявление. И каждый проходящий мимо стражник, или монтажник, или советник, получал приглашение на церемонию с королевским гербом. Вслед ему неслась бодрая песня:

прекрасна дружба с королём

– торгуй хоть нефтью, хоть углём!

У короля украли трон

И отобрали слуг

И от обиды плачет он

Как будто режет лук

Один, один, совсем один,

И все кругом враги

И пьет король валокордин

И встал не с той ноги

Но скоро всё пойдёт на лад.

Король наш - молодец.

Он во главе своих солдат

Вернётся во дворец

И все друзья при короле

Привыкнут жить богато

И им достанется суфле

И шоколад и крем-брюле

И земляничное желе

Оле-оле-оле-оле

И сахарная вата!

В этот же день после обеда на дворцовой площади начались приготовления. Сначала соорудили сцену, потом на ней поставили две трибуны - одну для странного незнакомца с огорчённым лицом, который на самом деле был весёлым и добрым Гигамоном, а другую - для кандидата на интересную и перспективную должность - личный друг короля.

Вокруг сцены уж стояла толпа зрителей, предвкушая забавное представление - всем было очень интересно, что такого придумала хитроумная Ульяна.

А Ульяна, одетая в маленькое черное платье, блестящие туфельки и с красиво уложенными волосами тем временем сама отбирала кандидатов. Сначала она построила всех гигланов с приглашениями в ряд и прошлась туда-сюда, внимательно разглядывая каждого. Потом некоторым велела уйти. Может быть, ей не понравились их глаза, а, может быть, выражение наклеенных лиц.

Тем, кто остался, Уля шепнула что-то на ушко, каждому. Что, какие волшебные слова или звуки, мы не узнаем, но некоторые упали в обморок, некоторые покраснели, некоторые начали хохотать во всё горло, а один остался совершенно невозмутимым.

Тогда Уля построила ещё раз тех, кто не упал в обморок и скомандовала - эй вы, которые смеялись, и ты, который бровью не повёл - два шага вперёд!

Всего вышло пятеро.

- Вы отобраны кандидатами - сказала Уля и вам предстоит съесть с королём Гигамоном пуд соли. Кто не сможет - получит утешительные призы - магнитик на холодильник и мой воздушный поцелуй. А кто выдержит испытание - тот станет другом короля и разделит с ним славу и богатство. Потому что с настоящими друзьями он точно их добьётся, а я потом прослежу, чтобы не забыл поделиться.

Один из отобранных гигланов и Уля вышли на сцену. Оказалось, что красивое платье на ней надето не случайно - сегодня она решила показать, кто лучше всех умеет вести в её дворце состязания и ток-шоу.

- Уважаемые зрители, наше шоу называется "Пуд соли" и поприветствуем его участников свистом! - громко заголосила она - вы готовы развлечься как следует? - Дааа! - ответили ей окружившие сцену гигланы и засвистели как болельщики на стадионе.

- Тогда я представляю вам первого участника - его зовут... Как тебя зовут? - обернулась она к гиглану, вышедшему на сцену вместе с ней.

- Диктор - сказал он - кормилец...

- Кормилец Диктор - завопила Уля - сможешь ли ты съесть пуд соли с королём???

- Не знаю, - ответил Диктор - я вообще-то соли не ем, я и не знаю - какая она. Вы же сказали, что надо будет ругаться.

- Да - снова закричала Уля так, что где-то далеко залаяла собака, посмотрим, кто из вас выдержит столько ругательств, что почтенная публика за него проголосует.

Публика впервые услышала, что ей надо будет голосовать. И хотя некоторые догадывались, что голосовать бесполезно, и король выберет себе друга сам, без дурацких подсказок, но решили, что это такая игра, и надо делать всё, что скажут. Голосовать так голосовать, дело несложное. Король все равно скоро уйдет навстречу судьбе, а Ульяна останется их правительницей и сама будет казнить и миловать.

И вот поединок начался - король Гигамон встал к барьеру напротив Диктора и начал:

- ты, квадратная голова, забываешь слова!

- я не забываю - удивился Диктор

- ты читал книжку и сломал лодыжку!

- я? - растерялся Диктор - я действительно читал книжку, но лодыжек не ломал....

- ты, толстый пузоблок...

- нет, невозможен диалог - повернулся Гигамон к Уле - ты сама видишь, какой-то вялый кормилец попался, о чем с таким во время приключений разговаривать? он тоску нагоняет, а мне нужен бодрый оптимист.

- Диктор свободен, он не прошел отбор - до свидания, надеюсь, мы уже никогда не увидимся! Следующий! - вновь загремела со сцены Уля.

Вторым вышел на сцену советник Лектор.

- ты – свинцовый дирижабль! - начал поединок Гигамон

- свинцовых дирижаблей не бывает, уважаемый - назидательно сказал Лектор – дирижабль – это летательный аппарат легче воздуха, а свинец – тяжёлый металл, если дирижабль делать из свинца, он упадёт и разобьётся

...

- тогда ты - старый пень! – снова попытался раззадорить соперника король.

- Я вовсе не старый - поучительным тоном заговорил Лектор - если мы сравним даты нашего изготовления, то скорее всего мы - ровесники, и оба очень молоды.

- о, нет, только не это, только не зануда...- погрустнел Гигамон - он же будет ныть и всё вокруг объяснять - и из жизни пропадет тайна, а жизнь без тайны, как тёплое мороженое. Фу. Отправь его, Уля, к деткам, пусть он их учит. Только не к маленьким, а к подросткам, маленькие от него плакать будут.

Следующим был монтажник Трактор. Он ругаться с королём не стал, только пыхтел да тарахтел - ни одного слова понятно не было. С ним Гигамон тоже дружить отказался.

Потом к барьеру вышел известный клоун Актор. Его лоб прикрывал соломенный чуб, а глаза казались озорными и нахальными.

Уля уже устала, и кричала "Встречаем, к барьеру выходит Актор!!!" как-то неуверенно.

Но Актор бодро выбежал на сцену, поклонился размашисто, сразу видно - не в первый раз.

- от тебя проку не будет, какой-то вид у тебя не боевой - начал задираться король

- на себя-то посмотри, шут гороховый, лицо противное, премьер-министр тебя обманул, все гигланы уже знают, что ты недотепа, даже тараканы из под раковины на тебя усами мухам показывают. Приглашают их - "вон глупый король, садитесь, пожалуйста". С таким королём дружить только за большие деньги можно, а у тебя и денег-то наверняка нету. Небось у Ульяны будешь просить жалобно - дай копеечку, дай копеечку...

Гигамон аж рот раскрыл от такой наглости.

- Да как-ты с королём разговариваешь, образина ты несуразная, да я таких нахалов на блоки разбирал и чучела из них делал!

- Ой, испугал! Меня уже три раза разбирали, а как соберут, так я опять такой же - всегда правду говорю. Кто умный - тот смеётся и исправляется, а кто дурак, тот обижается и дальше в дураках ходит! Правда не сладкая, да. Правда кислая, но полезная - как лимон. А у тебя нет лимона и не будет, нищеброд.

Тут в ход поединка вмешалась Уля.

- так! - сказала она строго - пуд соли съеден, Актор, ты принят.

- ну вот и хорошо, - ответил Актор, - теперь похвалите меня, а то во рту противно!

Гигланы вокруг сцены сразу же стали кричать "Мо-ло-дец! "Мо-ло-дец!

- видно было, что Актор любимец публики.

- Ой, спохватилась Уля, у нас же остался последний кандидат - Яктор, который невозмутимый.

Дамы и господа! Встречаем последнего кандидата - прошу любить и жаловаться - Яктор!

Яктор был стражником и подошел к барьеру пружинистой спортивной походкой. Вокруг его мощной головы была повязана бандана с буквой "Я".

Король строго посмотрел на него и затараторил: - кракозябра ты антипригарная, андроид майкрософтчатый, калиманджаро тихоокеанское...

На этих словах Яктор, ни слова не говоря, вынул из ножен меч, завертел им над головой, как вертолет пропеллером, перепрыгнул через барьер, сделал кувырок, потом колесо, потом фигу, потом тройной тулуп, потом подъем переворотом, потом приставил меч ко лбу изумленного короля Гигамона и сказал тихо, но доброжелательно:

- Тут дети вокруг, а ты ругаешься. Смотри, ещё раз услышу, пеняй на себя...

Уля только ахнула, восхищённая.

И, кстати, публика, вспомнив, что её приглашали голосовать, стала хором скандировать: Мы - за! Мы - за!

Хотя никакого значения это уже не имело.

Так друзьями и соратниками короля стали Актор - умный и забавный, и Яктор - сильный и строгий. Что ещё нужно королю, чтобы победить всех своих врагов?

Правильно, план и кошелёк денег. И доброе лицо. С этим справилась Уля. Девушки любое лицо могут нарисовать, и гигландские – не исключение.

После кастинга Уля достала из косметички краски и кисточки и вернула

Гигамону его большие веселые глаза и добрую, открытую улыбку.

Глава ПЯТАЯ. ПЛАН

Простые гигланы, как и люди, любят помечтать. И мечтают они об одном - как жить без плана. Как устроить свою жизнь так, чтобы делать не то, что надо, а только то, что в голову взбредёт. Самые умные знают - необходимо составить план и выполнить всё намеченное в срок. А потом - хоть трава не расти, хоть потоп. Вздумалось - копай, надоело - не копай. Хочешь - качайся на качелях, хочешь - на тренажёрах. Или свисти в полицейский свисток у соседской двери, пусть скандалят потише. Или купи ракету и летай на ней с планеты на планету.

Чтобы выполнить свой план, каждый гиглан живёт по распорядку. С утра просыпается, но не как соль из солонки, а сладко потягиваясь или кисло ворча. Завтракает скашей. Скашу кормильцы варят из слов. Так же как наши мамы варят кашу из крупы. В скашах всегда рассказывается про каши – тогда они съедобные и питательные. Кормильцы обычно кормят гигланов уговорочной скашей - она заряжает энергией на весь день, пока не захочется чего-нибудь острого или сладенького.

Уговорочная скаша простая, её рецепт знают все кормильцы:

С утра полезно кашу есть,

в ней столько правильного есть:

там витаминов сорок два,

чтоб не кружилась голова,

и чтоб не пучило живот -

ещё шесть тысяч девятьсот

и семь для густоты волос

и сто, чтоб ус под носом рос

и почему-то ровно пять,

чтоб у станка не уставать

врачу нельзя без каши

и пилоту

добавь

варенья ложки три,

а хочешь - яблочко потри.

Поел и отправляйся на работу

А бывает ещё отговорочная скаша, но она всеми королями запрещена, советники её считают вредной. Поест гиглан этой скаши, и у него даже охота охотиться пропадает, а уж орудовать, корпеть или вкалывать - тем более. Но я её подслушал у одной старенькой кормилицы, она тихонько сама себе под нос слова напевала, чтобы не забыть. Вот эта скаша, если вдруг и вам захочется разок попробовать:

С утра не думай ни о чем,

лети лучом скачи мячом,

иди куда глаза глядят,

и улыбайся всем подряд,

и пой погромче при ходьбе,

и будет хорошо тебе,

счастливым должен быть гиглан.

И это самый главный план

Порадуй Гигландию нашу

– придумай красивую скашу

После скаши большинство гигланов работают, а вечером идут к певцам и клоунам. Надо же где-то новости обсуждать и обновками хвастаться. От певцов с клоунами вообще много радости, я уже говорил. Жаль, пользы никакой.

Но до вечера было далеко и Уля, Гигамон и его новые старые друзья Яктор и Актор, обсуждали, как проучить узурпатора Пермина.

Чертили схемы и спорили.

Гигамон и Яктор настаивали, что нужно собрать большую армию стражников, купить стенобитные орудия и ядра, и начать осаду Красной крепости. В истории обычно так и происходит - доказывал он - мы перекроем все ходы и выходы, жителям станет нечего есть и они откроют ворота. Останется только войти, сразиться с воинами Пермина, победить их и арестовать предателя.

- Нет - возражала ему Уля - у кормильцев и кормилиц вкусные слова не кончатся никогда, они где угодно новых насобирают. А если ядрами в крепость стрелять, то получится увлекательная игра, кто больше стражников собьёт. Мы же не люди, нам падать со стен не больно. Только добро со злом можем перепутать, как Пермин. В осаду мы потом поиграем для развлечения, когда Гигамона на трон вернём.

Актор предложил взять крепость хитростью. Положить у ворот Красного дворца красивую коробку, перевязанную алой лентой, написать на ней "дорогому Пермину от восхищенных поклонников", а самим в ней спрятаться. Когда монтажники втащат коробку во дворец, а Пермин развяжет ленту, вдруг выскочить, напасть и отобрать корону.

Идея понравилась всем, кроме Ули. Она сказала, что Пермин не такой дурак и знает, что у злого короля нет неизвестных поклонников. Это враги у него неизвестные, а поклонники ему специально на глаза попадаются, имена свои выкрикивают, речи по телевизору про него говорят хвалебные, бьют поклоны и ждут, что он за преданность будет им подарки делать из казны.

- А поклоны разве позволяют себя бить? - переспросил Яктор - Они что, сдачи не дают?

- Не путай, - сказал опытный Гигамон, - поклоны не гигланы. А сдачи плохие кассиры не дают.

- Так, болтуны - вмешалась в беседу Уля, - я предлагаю посоветоваться с наимудрейшим человеком Гигландии, моим советником, профессором и народным гением Наргеном, он как раз сегодня тут неподалеку свой ум тренирует арифметикой - считает, сколько звёзд на небе.

И вся компания отправилась на площадь, где на коврике действительно лежал, уставившись в небо, советник Нарген.

- Здравствуйте, профессор - вежливо поприветствовал его Яктор - что вы делаете?

- Считаю звёзды, воин, что же ещё?

- Но сейчас день, и их не видно, профессор.

- Друзья мои, - значительно произнес Нарген, вставая, - истинные звездочёты считают звёзды в любое время суток и при любой погоде, просто ночью я считаю их количество, а днем я считаю, что они недостаточно яркие.

Все замолчали, обдумывая сказанное.

- У нас к вам важное дело, многоуважаемый Нарген - наконец перешла к важному делу Уля - видите ли... и рассказала профессору про Гигамона и его изгнание.

- Нам нужен совет, как вернуть Красный дворец его законному королю, восстановить в нём порядок праздничных дней и хорошее настроение - завершила Уля повествование.

Ну что ж - уверенно заявил Нарген, улыбнувшись и хлопнув в ладоши - Идите, пообедайте, погуляйте, поиграйте с мечом или с мячом, а вечером приходите. Я дам вам план. Такой план, что пальчики оближите и ещё раз придёте. С гигланами дело иметь гораздо проще, чем со звёздами.

И действительно, вечером план был полностью готов. Когда Уля, Гигамон, Яктор и Актор снова подошли к разглядывающему небо Наргену, он хлопнул в ладоши три раза и приступил к объяснениям:

- О, прекрасная принцесса Ульяна и вы, мужественные воины и ты, клоун - не запомнил ваших имен, стойте там и слушайте. Сюда, на этот коврик, со звёзд приходит важная информация. Как раз сейчас у меня был её приход, и вот что выяснилось. Вам надо побывать в семи местах, в семи красивых дворцах и замках, имеющих международное культурное значение и охраняемых стражей, разными важными бумажками с печатями и местными жителями. В каждом вы должны будете разгадать важнейшую тайну, и за это вам везде подарят какой-нибудь сувенир. Или найдете его неподалёку, или купите - как получится. Сами по себе эти сувениры ничего не значат - но вместе они и есть древнее оружие, открывающее все ворота всех королевских дворцов - Машина Победы! С её помощью вы восстановите справедливость и будет вам счастье.

Последние слова Нарген произнес артистическим шёпотом, как будто дело происходило в сказке.

Уля смотрела на него широко раскрытыми глазами, Гигамон расправил плечи, и на его плоской груди как будто даже проступили мускулы, Яктор в ожидании смертельного боя переминался с ноги на ногу и поглаживал рукоятку меча, а Актор недоверчиво улыбался.

- А теперь - продолжил Нарген неожиданно звонко - с вас 5 с половиной монет!

И хлопнул в ладоши пять с половиной раз.

- А денег то у нас и нету - вздохнул Гигамон.

- Да, деньги очень нужны, - ответила Ульяна, - по себе знаю, за каждую булавку приходится платить, за каждую кофточку.

- Как добудете денег, так возвращайтесь и я вручу вам список, а сейчас - бороться и искать, найти и не сдаваться! ну, в смысле займите у кого-нибудь, или заработайте, или банк ограбьте.

ГЛАВА ШЕСТАЯ. Деньги

Все считают, что короли живут припеваючи и пританцовывая. Что вот у них и дворец, и слуги, и карета новая с сидениями из крокодиловой кожи, и хочешь - принесут ватрушки, а хочешь - бисквит в шоколадной стружке. И это им достаётся совершенно бесплатно.

Это неправда, это сказочники выдумали, которые сами королей никогда в глаза не видели, в уши не слышали и в ноздри не нюхали. Короли, как и все люди, работают и зарплату получают из казны. А работа у королей - эту самую казну набивать деньгами. Если казна пустая - значит король попался нерадивый, неспособный, надо его менять на другого, на родственника из той же династии. На брата его, или дядю - во всякой семье найдется кто-нибудь талантливый, который с королевством справится так, что его жители будут жить-поживать да добра наживать.

Обычно король в любой стране деньги для казны добывает, собирая с жителей налоги. А жители не любят налоги платить, им и так зарплаты не хватает на всё, что хочется - то на домик в деревне, то на джип в городе. Тогда король им обещает построить поликлиники и школы, клумбы и качели, и дороги со светофорами. И защитить своих граждан, если чужой король на их добро позарится.

Есть такие короли, что у себя порядок устроить не могут, казна у них пустая, стражники голодают и мерзнут, и они тогда идут воевать с соседями, отнимать еду и шубы.

Поэтому хороший король налоги собирает вежливо, много не берёт, и его страна цветет и пахнет, и на зарплату всем хватает, и даже на премии к Новому году. И ещё на пиццу остаётся, на мороженое, на клоунов с певцами.

Но Гигамон был королем в изгнании. Налоги ему собирать было не с кого. Все его подданные поддались Пермину, который правил Гигландией из рук вон плохо.

Почему плохо?

Во-первых, он поссорился с соседними королями. Когда его спрашивали - зачем? - он отвечал плаксивым тоном - А чего они лезут?

Правда, соседние короли были тоже пластмассовые, и никак лезть не могли - лезут только те, у кого шерсть или волосы.

Во-вторых, он придумывал разные дурацкие законы – например, запретил стоять на голове, меняться блоками и отчебучивать. Особенно гигланы роптали без отчебучивания - как можно в пятницу вечером не отчебучивать?

И в третьих - он постоянно на всех кричал противным голосом. Крикливость надо лечить у докторов, а Пермин к докторам не ходил, боялся - вдруг они поймут, что у него корона чужая, и дадут отраву вместо лекарства?криком никак - хоть горло сорви - ни от кого не добьёшься любви

Гигланы из Красного дворца уже и так шептались по углам и подозревали, что их добродушного и благородного короля Гигамона подменили.

А настоящий Гигамон в это время ломал голову, где взять деньги. В прямом смысле ломал - отделит головоблок от пузоблока, повернёт наоборот, посмотрит назад, и снова перевернёт.

Уля ушла куда-то, сказав, что по делам. У девчонок чуть что - дела начинаются.

если лишнее возьмёшь

– это вовсе не грабёж

А бравые друзья Актор и Яктор, решив, что настало время проявить смекалку и закалку, шагали с песней в ближайший банк.

Песня была такая:

Король собрался на войну

а генерал сказал - да ну,

я не пойду. Гони, король, монету!

Солдат не терпит нищеты.

Дадим им копья и щиты

тогда и завоюем всю планету.

Грустит король - казна пуста…

А ведь на свете есть места,

где богачи хранят свои запасы.

Пошлём-ка мы туда отряд,

и пусть хватают всё подряд

из сейфов из карманов и из кассы

И вот мы едем за казной

в большой карете заказной.

Нам денег нужно очень очень много.

Возьмем мешок и в добрый путь

Вернем потом, когда-нибудь,

Когда-нибудь. Поверьте ради бога.

Дойдя до двери, над которой была прилеплена вывеска "Копилка. Банк женераль сосайете де Гигланд", они решительно её распахнули, ввалились в помещение, и Яктор стал быстро рисовать в воздухе мечом слова "не подходи, больно будет", а Актор закричал своим артистическим голосом: - не двигаться, это ограбление! - и в руках у него откуда ни возьмись появилась коробка из под ксерокса.

В банке практически никого не было, кроме двух симпатичных советниц и принцессы Ули.

- Вы что, перегрелись на солнышке? - спросила она невозмутимо - Мозги расплавились? в тюрьму захотели? Ну-ка, быстро спрятали меч и коробку.

Актор и Яктор никак не ожидали такого поворота событий - они думали, что Уля прихорашивается где-нибудь у зеркала, или обсуждает Гигамона с подружками, как все принцессы.

- О, прекрасная Уля! - взмолился притвора Актор, которому совсем не было стыдно - простите нас великодушно, мы больше не будем, мы лишь хотели добыть немножко денег, чтобы заплатить Наргену.

- Ещё раз попробуете нарушить закон, и я попрошу Гигамона вас уволить - грозно сказала Уля - жизнь ваша станет скучной - ни приключений, ни светлого будущего. А только неприятное тёмное настоящее где-нибудь на севере Гигландии, под диваном или шкафом. А то и вообще на помойке. А теперь идем к Наргену. Яктор, ты будешь охранять меня в дороге от магазинов, а то у меня в сумочке деньги, и мне очень хочется, но я не должна истратить их на топики и юбочки, как я это делаю обычно.

Когда Нарген получил свои пять с половиной монет, он смешно обрадовался, воздел руки к небу и запел вот такую песню:

Кто говорит, что деньги – зло,

кто выполнял заданье сложное

тому достанется пирожное

а кто ленился носом к стенке

тому от манной каши пенки

тот врун или бездельник.

А мне сегодня повезло -

я заработал денег.

А деньги это дом и сад

и гардероб нарядный.

И я деньгам обычно рад,

хоть я совсем не жадный.

Бесплатны дружба и любовь,

но дороги подарки.

Пришел на рынок - приготовь

динары, фунты, марки

Откуда, спросишь ты, берут

монеты и купюры?

И я отвечу - только труд

без лени и халтуры.

На бирже и на буровой

Зависит от умений...

А я работал головой

Ведь я народный гений

Допев, Нарген сначала по привычке похлопал несколько раз в ладоши, потом пошарил рукой под

своим рабочим

ковриком, и достал семь небольших конвертов. На каждом был

порядковый

номер.

Мои юные друзья, - сказал Нарген, - вы должны поступать так. Приезжаете на место, вскрываете конверт, а внутри находите имя. Затем разведываете, какая тайна с ним связана, разгадываете её и получаете одну деталь Машины Победы. Штуковину какую-нибудь, с виду бесполезную или странную. Всего их будет у вас семь - из них у вас и получится Машина Победы. С её помощью Гигамон одолеет Пермина, вернёт себе трон и вновь будет править в Красном дворце. Отменит дурацкие законы и придумает свои, поумнее. А мне пора за покупочками - закончил наставления Нарген и побежал транжирить заработанные монеты.

- Ну что ж, - сказала Уля - Вам предстоит неблизкий путь. Актор и Яктор, идите прогуляйтесь, перекусите парой анекдотов, а мне надо кое о чём поболтать с вашим будущим королём.

Когда Актор и Яктор вежливо исчезли, Уля посмотрела на Гигамона долгим внимательным взглядом, потом взяла его за рукоблок и произнесла кокетливым голосом:

- знаешь, Моня, ты стоил мне целых пять с половиной монет, это дорого, но зато теперь ты мой дорогой. - Гигамон засмущался и даже нарисованный на щеках румянец стал немножко краснее. - Так вот, дорогой мой, мне нравится идея стать королевой Красного дворца. Я помню, там есть место и для котёнка, если я захочу его завести, и для туфельного шкафчика, и для шкатулки с побрякушками, и даже для подарочного комода. Я туда буду складывать всё, что ты мне будешь покупать на день рождения и на Восьмое марта. И вообще без повода. Подарки без повода всегда самые приятные, они называются сюрпризами.

Гигамон так обрадовался, что залепетал - я согласен, согласен, я тоже люблю приятные сюрпризы

- Ты - главное научись побеждать. А когда вернёшься и сделаешь мне предложение - будут тебе сюрпризы, не сомневайся...

Глава седьмая. Англия. Замок Берри Померой.

Под первым номером в списке, выданном Наргеном, значился замок "Берри Померой". Уля вызвала одного из своих советников по имени Мап. Он лучше всех умел крутить глобус и наизусть знал расписания поездов и самолетов.

Он и рассказал, что замок с таким названием находится в Англии, в графстве Девон.

- Ну что ж, в добрый путь - сказала Уля и пожала руку Яктору, похлопала по плечу Актора и поцеловала в щеку Гигамона. И положила ему в походную сумку волшебную карточку, с помощью которой где угодно, в любой стране, можно было из специального настенного ящика вынуть столько денег, сколько надо – вдруг понадобятся?

Заметив это, Актор повеселел и затянул походную песню с такими словами:

Вот раньше были короли -

чуть что хватали меч

и шли в поход на край земли,

чтобы себя развлечь.

Бил барабанщик, дул горнист,

сверкала сталь меча,

и враг хоть был и мускулист,

а убегал, крича.

А нынче всё совсем не так -

меч не берут в поход,

а только компас и рюкзак,

фонарь и бутерброд.

Впрочем, Яктор со словами песни не согласился и с мечом расставаться не собирался.

В добрый путь – сказал Мап. И всё завертелось, закружилось - такси, аэропорт, под крылом самолета побежали назад пóлосы взлётной полосы́, потом заложило уши, в иллюминаторе стали уменьшаться крыши домов, дороги превратились в ниточки, потом серебристый лайнер поднялся выше облаков, и полетел как стрекоза над огромным пирогом со взбитыми сливками, потом стал опускаться, и снова - аэропорт, такси - не прошло и дня, как наши путешественники стояли перед величественным средневековым замком.

Его серые стены, сложенные из плохо отёсанных камней, выглядели мрачно. Сквозь грубую кладку грязной ватой пробивался мох, а справа от ворот, напоминавших силуэтом обратную сторону огромного бегемота, торчал бурой бородавкой подозрительный куст.

- Да, унылое местечко для весёлого человечка... - пробормотал Актор.

- Теперь нам надо понять, что тайного в этом месте, что страшного - заметил Гигамон - оглядываясь по сторонам.

Вы не знаете случайно в этом замке что за тайна?

Вскрыли конверт. В нем были два имени – Элеонора и Маргарет.

- Думаю, все ужасы в этих старинных строениях начинаются в полночь,

- сказал Яктор, - на всякий случай, заряжу-ка я свой меч позитивной энергией Солнца, пока оно не спряталось за горизонт событий.

И, достав из ножен меч, встал в боевую позицию, шумно выдохнул, как бы готовясь к битве, и принялся пускать мечом солнечных зайчиков в тёмное окно над аркой, ведущей внутрь замка.

Окно открылось, оттуда показалась голова - кстати, квадратная - и на чистом гигландском языке с грязным британским акцентом спросила:

- эй, добрые гигланы, вы кто такие?

Добрые гигланы представились:

- Гигамон, Актор, Яктор, дружественная делегация, правительство Гигландии, временно не исполняющее свои обязанности.

Голова исчезла, а через пару минут из арки выбежал улыбчивый гиглан и тоже представился

- Меспос, наш человек в Англии, чиновник посольства при этом замке. Принцесса Ульяна позвонила мне и попросила присмотреть за вами, показать вам красивые пейзажи, покормить вас добрыми словами и, если какая неприятность, то вызвать спасателей.

- Ульяна... - с любовью подумал Гигамон, - какая она заботливая...

А вслух сказал по-королевски важно:

- Здравствуйте, Меспос. Рады, что вы пришли к нам на помощь. У нас есть к вам дело – кто такие Элеонора и Маргарет?

- О, конечно я знаю! - воскликнул чиновник - Пойдёмте во двор замка, присядем на зеленой лужайке, и я расскажу вам жутку.

- Шутку - переспросил Актор? - шутки я люблю, ценю и коллекционирую. Как-нибудь расскажу любую - обхохочетесь. Но сейчас нам совсем не до шуток, у нас важная миссия.

- Не шутку, а жутку - уточнил Меспос - У каждого средневекового замка есть своя жутка - страшная история про привидения, мучения и заточения, про войну с соседями, волками и медведями. От жуток стынет кровь, бегают мурашки и душа уходит в пятки.

Яктор, уже убравший меч в ножны, на всякий случай снова начал его доставать.

Тем временем они подошли к зеленой лужайке, присели, и Меспос начал рассказывать:

- Когда-то, давным-давно, в этом замке жили две сестры, старшая Элеонора, и младшая, Маргарет. Элеонора была красавица, и Маргарет тоже была очень хороша собой. Но считала себя толстой. Встанет бывало у зеркала и начинает причитать - ой, у меня толстые ноги, ой, у меня начинает расти живот, ой, ой!

Доктора выписали ей специальную диету, но Маргарет не хотела сидеть на диете. И не хотела сидеть на мягкой попе - попа ей нужна была костлявая, и чем меньше, тем лучше. Она мечтала быть худой, как вешалка для платьев. Она прочитала в какой-то глупой книжке, что только очень худые девушки находят настоящую любовь. И тогда Маргарет перестала есть. Ни крошки, ни ложки. И ужасно отощала, кожа покрылась прыщами и складками, характер испортился, женихи при виде неё разбегались как ошпаренные и кричали - караул! ведьма!

Но она продолжала голодать - думала, что молодые люди боятся её, потому что считают толстухой.

Элеонора же, наоборот, ела всё подряд, была смешливой и румяной, и даже ходила в обнимку с одним усатым рыцарем танцевать джигу.

И вот однажды Маргарет так ослабела от голода, что не смогла встать с кровати. А Элеонора так была увлечена своим усачом, тортиками и танцами, что забыла про сестру. И Маргарет умерла, а Элеонора решила, что это она во всем виновата, не уследила за сестрой. И от горя стала есть всё самое сладкое, сдобное и жирное, и растолстела так, что усатый рыцарь нашел себе другую хохотушку в соседнем замке. И Элеонора тогда тоже умерла от горя...

- Они что, обе дурочки были? - спросил Актор.

- Наверное - ответил Меспос. - Но самая жуть в том, что теперь они стали привидениями и являются туристам, приезжающим в замок, и пугают их. Всякий кто увидит Маргарет, перестает есть, а кто увидит Элеонору - начинает обжираться. Вы, ваше величество Гигам

он Второй, должны помочь замку

Берри Померой. Придумайте, как сделать, чтобы тощая Маргоша и толстушки Эля перестали пугать народ и нарушать ему режим питания.

- Ну что ж, посмотрим на ваших хулиганок, - сказал Гигамон - отведите нас куда-нибудь передохнуть, где у вас королевская комната отдыха?

До вечера гигланы

занимались всякой чепухой:

Гигамон эсэмэсками

болтал с Улей, и

посылал

ей

смайлики и сердечки, Яктор тренировался, отрабатывая выпады и защитные приёмчики, а Актор учился жонглировать

пятью

мандаринами.

Ближе к двенадцати часам ночи они пробрались в главную залу замка, где и решили ждать в кромешной темноте, когда появятся привидения.

И вот наступила полночь. За окном заухали филины, завыли волки и стало невыносимо страшно.

- УУУУУ - ответил волкам Актор.

- Тын-тыгыдын-тыгыдын - как ежик затопал ногами Яктор.

А Гигамон прошептал в темноте – Маргоша и Эля, выходите...

И тут уже запахло грозой, сыростью, засверкали молнии в небе и неизвестно откуда появились две девушки - тощая-тощая и толстая-толстая в белых одеждах. Видно было, что они призраки – босые ноги обеих не касались пола и девушки как бы плыли в воздухе.

- Что вы делаете в нашем замке? Здесь нет еды, я всю съела, - проскрипела Элеонора

- Она съела всю мою еду - зарыдала Маргарет...

- Хотите поговорить об этом, девочки? - спросил Актор - я - всемирно известный диетолог, повелитель килокалорий и витаминов. Я расскажу вам про еду такое, чего вы никогда не знали.

- Мы знаем про еду всё, она превратила нас в неопознанные объекты и необъяснимые явления - заверещали девицы.

- Нет, вы не знаете самого важного. Чтобы еда пошла на пользу, перед тем, как начать лопать, или наворачивать, или уплетать за обе щеки, надо прочитать магическое заклинание.

- Какое ещё заклинание? «Приятного аппетита»?

- Нет, это только вступление. А есть продолжение, которое все забыли. Все, кто мучает себя голодом, чтобы похудеть. Все, кто заедает неприятности шоколадками. Если его не произнести, то умираешь раньше времени и превращаешься в злобное вредоносное привидение, как вы. Итак - три, четыре!

- аппетит! аппетит! он болезни победит! - выкрикнул Актор

- ради красоты и мира надо больше пить кефира! - заорал в свою очередь Яктор

- заедай селедку сливой - сразу станет жизнь счастливой! - веско произнес Гигамон.

А теперь хором:

- хочешь вырасти быстрей - ешь редис и сельдерей!

- съешь во славу Родины баночку смородины!

- я люблю тебя еда, ты не сделай мне вреда!

Последнюю фразу все прокричали так громко, что с древнего потолка посыпалась штукатурка, испуганные кричалками призрачные сестры прижались друг к другу и высветились изнутри сиреневым сиянием, как лампочки. Из пола неожиданно вырвался сноп искр и на месте тощей и страшной Маргарет и круглой, словно жаба, Элеоноры появились две симпатичные и совершенно настоящие стройные девушки.

- Вот это фокус - сказал изумленный Гигамон, - кажется, мы сделали чудо!

Девушки поклонились спасителям и Маргарет сказала нежным мелодичным голосом - Спасибо вам, добрые гигланы из далекого Красного дворца. Мы расколдованы и теперь будем совсем по другому относится к еде. Раньше к нам в замок приезжали только любители "жуток", а теперь мы откроем тут ресторанчик, будем готовить крестьянские народные блюда и привлекать туристов традиционной английской кухней – картошкой и рыбой.

А вас мы наградим за сообразительность и громкие голоса вот этими двумя старинными деревянными ложками.

Эх, - проворчал Актор - а они хоть ценные, раз старинные?

- Мы про современные цены пока ничего не знаем. Но знаем, что вам они сильно пригодятся - промолвила Элеонора и со значением посмотрела в глаза Гигамону. Они - первые детали вашей Машины Победы.

Глава Восьмая. Шотландия. Замок Глэмис.

На следующий день вся троица готова была к новым испытаниям. Мап, советник Ули по путешествиям, определил маршрут.

- От Англии до Шотландии, где находится замок Глэмис, рукой подать! - прокричал он по громкой связи - только юбки не забудьте!

- Что ещё за юбки? - обалдел Гигамон - мы мужчины, нам надо мозгами шевелить, а ты нам чем шевелить предлагаешь? Нам скоро из Красного дворца Гигландией управлять. Мы совсем не девчонки! И не бесполезные певцы или клоуны, чтобы в юбки переодеваться для потехи. От этого толку никакого - одни хиханьки-хаханьки.

Но советник всё объяснил - оказывается, в Шотландии мужчины ходят в красивых клетчатых юбках, килтах. По клеткам на килтах любому шотландцу сразу понятно, кто были у мужчины дедушка и прадедушка. И что они под этими килтами прятали - сапожный ножик, кузнечный молот или кинжал.

- Впрочем, - добавил Мап - килт можно купить в любом магазинчике, или сделать из носового платка, только не берите с голубыми цветочками, неизвестно, что о вас подумают шотландцы.

И вот, после перемещения на север, с одного конца туманного Альбиона на другой, наша троица оказалась возле замка Глэмис.

Окруженный аккуратно постриженными газонами, дубовыми аллеями, клумбами с элегантными цветами, замок был похож на гигантскую грибницу молодых подосиновиков. Толстые башни венчали конические шляпки, и туристы, шагающие за переодетыми в костюмы пажей гидами, рядом с этими башнями казались мелкими птичками. А гигланы и вовсе букашками.

Актор чуть не свернул головоблок, пытаясь задрать его вверх и посмотреть на часы с двумя коронами, приклеенные к центральной башне.

Вскрыли конверт. Там было написано: "Карточный демон"

- Ночь уже скоро - сказал он - надо проникнуть внутрь, и дождаться полуночи. Давайте сделаем вид, что мы - туристы-культуристы.

Поигрывая мускулами, гигланы прошли через массивные двери. Внутри замка чего только не было - не было ни магазинов, ни игровых автоматов, ни киосков с шаурмой. А было тихо, как в библиотеке и чисто, как в поликлинике. На стенах висели потемневшие от времени щиты и мечи, портреты бородатых мужчин и бледных женщин с нелепыми прическами, карты Шотландии и других земель. В каждом зале, в каждом углу эту красоту охраняли холодные железные рыцари.

Спросить, что за «карточный демон», и где его искать в этом замке-музее, было не у кого.

Всё выяснилось неожиданно легко. О главном секрете замка Глэмис рассказывали его посетителям те самые переодетые пажами гиды - специальные разговорчивые всезнайки.

Они рассказывали посетителям, что в замке есть комната, в которой никто никогда не был. У этой комнаты нет ни окна, ни двери - а только маленький лаз, в который разве что котенка можно пропихнуть, или белочку.

- Ну и секрет, - скажете вы, - надо было давно уже сломать стену, и посмотреть, что за комната такая неучтенная.

Но было две причины, по которой никто никогда этого не сделал. Во-первых, в этой комнате по ночам творилось что-то странное и пугающее - раздавались хриплые крики "тройка! семерка! туз!". Часто слышались глухие удары и звонкие оплеухи - и все очень боялись.

Во-вторых, ломать стены в средневековых замках было запрещено законом. А кто этот закон нарушал - на того накладывали огромный штраф, и этого боялись ещё больше, чем непонятных криков.

- Я знаю, как мы проникнем в эту комнату и разгадаем её тайну, - уверенно заявил своим соратникам Гигамон. - мы же гигланы, разберёмся на блоки, блоки пропихнём в щель, а потом опять соберёмся. Соберёмся и разберёмся, что там за безобразия творятся. А пока - давайте-ка спрячемся где-нибудь, да вот хоть в столовой. Там такая скатерть на столе, до самого пола свисает, под ней можно пол-Гигландии укрыть от стихийных бедствий.

Скоро за окнами замка стемнело, туристы разбрелись по отелям и ресторанам. В замке зашуршали уборщики и уборщицы, и когда последняя пылинка была сдута, они тоже разъехались по квартиркам и кафешкам. И только где-то на входе подремывали охранники, иногда косясь взглядом на экраны мониторов. А там постоянно показывали одни и те же неподвижные черно-белые картинки.

- За мной - дал сигнал к началу операции Гигамон, и пополз к тому месту, где в совершенно глухой стене был небольшой проём, на который указывали экскурсоводы.

- За ним так за ним, - подумали Актор и Яктор, - и тоже поползли.

И получилось точно так, как было задумано. Без одной минуты двенадцать все трое собрались по ту сторону проёма, став из горки блоков снова королем, и его будущими министрами.

Кстати, Яктор хотел стать министром обороны, а Актор министром певцов и клоунов, чтобы подольше спать и поменьше работать - но об этом мы ещё поговорим, если не забудем.

Когда глаза привыкли к темноте, вдруг вспыхнул свет, и гигланы невольно зажмурились. А разжмурившись, увидели вот что - в маленькой каморке, под ярким пламенем двух факелов, за круглым столиком, похожим на кривоногую табуретку, сидели двое. Один был с рогами, в козлиной шубе и сапожках на раздвоенной подошве, как черт. А другой в пиджаке, расшитом кружевами и блёстками, в пузырящихся штанах и дурацкой шляпе, похожей на кастрюльку. Точь в точь как эстрадный певец из «новогоднего огонька».

Играли они в карты, наверное - в "дурака", потому что без конца переругивались: - дурак! - сам дурак! И жульничали, и жадничали.

- Вы кто? - строго спросил игроков Гигамон, а Яктор для пущей убедительности вынул из ножен меч.

Рогатый сверкнул глазами и пролаял - Я демон азартных игр, меня зовут Козырной и если я беру власть над душой человека, то его уже не спасти. А этот расфуфыренный дурак - граф Глэмис, бывший хозяин этого замка. Его история ужасна. Сначала он обыграл в карты и разорил всех друзей, потом всех родственников, потом заявил, что хочет играть с самим дьяволом. Но дьявол был занят делами похуже, он присматривал за военными парадами и стихийными бедствиями, и прислал меня, я его младший троюродный брат. И вот мы сели в этой каморке, которую я заколдовал, чтобы игра продолжалась, пока граф не выиграет хотя бы раз - но у него не получилось, ха-ха-ха!

Сначала играли на замок, потом на всю Шотландию, потом на его бессмертную испорченную душу. Сейчас он думает, что мы играем на Солнце, но это глубочайшее заблуждение. Сейчас ночь и мы замурованы в стену замка моим страшным заклятием. На солнце играют счастливые дети. А азартные игроки солнца не видят, они всю жизнь проводят в темнице. И мне это нравится!

- Надо спасать старика - прошептал Актор Яктору.

- Как?

- Гигамон, ты что-нибудь придумал?

Гигамон повернулся к графу, и стал наблюдать за ним. Граф же ничего не замечал вокруг и раскладывал карты в определенном порядке, по мастям. При этом он бормотал нечто непонятное:

- В картишки нет братишки

- Два паса - в прикупе чудеса

- Нет бубей хоть в бубен бей - и периодически прикладывал карты к груди или целовал их.

- Да, случай тяжелый. Придется нам тоже сыграть с демоном.

А что - посмотрел Гигамон на Козырного - в "дурака" не надоело? Может в "умного" сыграем?

- Как это - в "умного"?

- А вот как - нет ли у тебя волчка и совы?

- Нет.

- Ну хотя бы песочные часы есть, чтобы минуту отмеряли?

- Есть - сказал демон и действительно достал откуда-то песочные часы.

- Тогда правила такие - мы тебе задаём вопрос про азартные игры, и если ты за минуту ответишь, то мы тут навсегда с тобой и с этим ненормальным графом остаёмся, с нами скучно не будет. А если нет - то стены расступаются и прости-прощай. Уходим и картёжник этот с нами.

- Я - профессор азартных игр, я знаю про них всё! Против Козырного даже джокер не сыграет! Останетесь тут навсегда! Задавайте свой дурацкий простой вопрос! - закричал полоумный демон.

- Тампарам! - пропел Актор.

- Бумммм! - гулко ударил мечом по висящему на стене каморки щиту Яктор, подавая сигнал к игре.

- С вами играет король Гигамон Второй, монарх Гигландии и владыка Красного дворца в изгнании - возгласил Гигамон телевизионным голосом.

- Внимание - вопрос! Какой игральной картой спят два гиглана в одной кровати, чтобы занимать меньше места? и перевернул песочные часы. Песок со скоростью времени тонкой струйкой побежал из верхней колбы в нижнюю.

Лицо демона покраснело, он страшно наморщил лоб, по рогам до самых копыт потёк пот...

- Десятка-взятка, под игрока с семака - ещё громче забормотал сумасшедший граф - карты к орденам!

Через минуту, когда упала последняя песчинка, демон выпрямился и заорал - они спят восьмёркой!

- Ошибся ты, демон, - сказал Яктор и приставил меч к козлиной шубе Козырного. - Никакой ты не козырной, а просто псих ненормальный. Внимание, правильный ответ - мы, гигланы, квадратные, а восьмерки круглые. И спим мы валетом, чтобы не чихать во сне друг друга, и не кашлять. Давай, расколдовывай тут всё, а то хуже будет.

Демон со всего размаха бросил свои карты на пол, где-то страшно заскрипели столетиями не смазанные петли, одна стена оказалась потайной дверью - она раздвинулась, за ней стояли охранники Замка Глэмис с пистолетами и журналисты с камерами. Охранники целились в графа, журналисты сверкали вспышками, Гигамон приосанился, Актор растянул рот в улыбке, Яктор расправил плечи. Для полноты картины не хватало только поверженного демона - но он исчез. Видимо, отправился в Лас-Негас, столицу азартных игр на землях Бандостана – именно туда больных игроманией каждый день самолетами привозят со всех концов земли.

В подарок за свое чудесное освобождение граф Глэмис подарил Гигамону трещотку. Обычную детскую трещотку. И подмигнув, сказал, - важная штука, для Машины Победы...

Освободившись от власти азартного демона, он оказался приятным человеком и интересным собеседником. Его даже взяли на работу - он стал гидом-всезнайкой, как вы уже догадались. Никто лучше графа не знал историю замка и его сокровенные тайны. А ещё за отдельную плату он показывал карточные фокусы

Глава Девятая. Чехия. Замок Хеб.

Советник Мап прислал очередной маршрут, дорога была неблизкой - в Чехию, маленькую аккуратную страну в самом сердце Западной Европы, в замок Хеб. В самолете путешественники играли в слова. Яктор хитрил, и специально придумывал такие, что оканчивались на «и» краткое

– «й».

Так, вспоминая йод и йодли, добрались до пункта назначения, где и вскрыли очередной конверт. Там было женское имя - "Розалия"

Замок Хеб, немного обветшавший за 900 лет своего существования на границе Чехии и Германии, встретил гигланов приветливо - тут любили приезжих. Всяких - двуногих, четвероногих, пернатых, и даже пластмассовых. Двуногие пили пиво и если свиные рульки, четвероногие рвались с поводка и тявкали на других четвероногих, пернатые ватагами бегали за корочками от пиццы - как футболисты за мячом, а пластмассовые нравились детям. Всем хотелось поиграть в Гигамона, Актора и Яктора.

Честно говоря и сами гигланы любили, когда в них играли дети, но сейчас им надо было понять, какую тайну хранят эти древние серые стены, поросшие ядовито-зелёной болотной тиной, и кто такая Розалия.

Долго выяснять не пришлось - легенда о Чёртовой башне была изложена в тонком глянцевом путеводителе, который Гигамон купил в городском газетном киоске у маленькой улыбчивой старушки.

Расположившись на лавочке на центральной площади, они внимательно изучили путеводитель, и поняли вот что.

Давным-давно, во времена, когда главным развлечением девушек было рукоделие, а юношей - рукоприкладство, когда ещё весь город Хеб был окружён крепостными стенами и неприятелями, здесь жила вдова Мария Мартин. Муж ее однажды устал жить дома, и решил стать солдатом. Ушел рано утром с песней, и еще солнце не успело зайти, как геройски погиб на войне, то ли защищаясь от врага, то ли нападая на него. Мария поплакала немножко, да и забыла о

бедняге.

Мысли её ежеминутно были заняты единственной шестнадцатилетней дочерью, которая казалась матери первой красавицей в мире, самим совершенством.

У девушки были румяные щеки, огромные глаза, круглые плечи, широкие бёдра, и множество более мелких деталей, которых под пышными длинными одеждами разглядеть было нельзя, но материнское сердце они всё равно радовали.

Мамы у всех разные и не все любят своих детей одинаково. Некоторые убеждают детей добрым словом, некоторые ими командуют, а есть и такие, что готовы выполнить любую прихоть своего чада. Они думают, что их чадо - чудо, а вырастает из чуда чудовище... Строже надо быть с непослушными, строже.

Но мы отвлеклись от Марии Мартин и её дочки, которую звали Розалия. Мария ела мало и одевалась в обноски, лишь бы только доченька наряжалась в красивые платья и шубки, туфельки и сапожки, кружевные панталончики и вышитые ночнушки. Мать покупала ей украшения из золота и серебра с камушками, кормила креветками и мармеладом - словом, баловала безо всякой меры. А чтобы на все эти излишества заработать денег, день и ночь что-то варила, кому-то стирала, кого-то гладила.

А Розалия забот не знала, целыми днями вертелась перед зеркалом да гадала на кофейной гуще – когда за ней приедет жених. Жениха она себе представляла такого - бородатый красавец с полными карманами денег и пустой головой. Чтобы в магазинах не жадничал, носил на руках и всем был доволен. Сама Розалия книжек не читала, считать умела только по пальцам - о чем ей с умным мужчиной разговаривать?

Но маму доченькин ум не беспокоил - она была уверена, что стоит её красавице сложить алые губки уточкой и стрельнуть подведенными глазками, как сказочные принцы сразу влюбятся и начнут делать предложения на коленях.

Разумеется, от такого воспитания Розалия с каждым днём становилась всё более требовательной и капризной. Истерики закатывала, по полу каталась, рыдала, и даже угрожала матери, что последует её примеру и выйдет замуж за первого встречного.

И мама снова бежала работать, ночей не спала, но покупала ненаглядной дочурке платья, сшитые самые лучшими портными Шанхая, и пахучую косметику, сделанную самыми лучшими парфюмерами Одессы.

Вечерами, в выходные дни, все молодые люди города танцевали в бальном зале "Золотое солнце", и Розалия появлялась там, блистая красотой одежд и широтой надежд. Местные парни, если честно, считали Розалию смешной и глупой, но вида не показывали, а наоборот, всячески ей подыгрывали. Как только Розалия входила в бальный зал, они начинали охать, хвататься за сердце и делать вид, что падают от её прелестей в обморок.

Иногда они соревновались, кто больше выпьет пива, и проигравший должен был сделать Розалии предложение. Он вставал на одно колено, заплетающимся языком лопотал всякие глупости про любовь, как это делают певцы и клоуны, и открывал перед ней коробочку, в которой сверкало осколком стекла медное колечко. Колечко было очень дешевым, копеечным, уж в этом то Розалия разбиралась. И она гневно говорила жениху-притворе - "нет, я никогда не буду вашей!", и продолжала считать, что все парни города от неё без ума. А парни потешались над ней и по настоящему влюблялись совсем в других девушек.

Гордая Розалия не обращала на них внимания, она ждала своего принца на черном скакуне, в дорогой блестящей одежде, который должен прискакать к ней из далёких краёв, богатый и знаменитый.

И вот однажды, в канун Рождества, бальный зал "Золотое солнце" сиял праздничными огнями многочисленных свечей и факелов. В невообразимых маскарадных костюмах танцевала молодёжь. Кто-то из гостей явился на бал в рыцарских доспехах, другие оделись в цветные парчу и бархат, а некоторые мужчины нацепили на себя женские платья и туфли на каблуках, и под всеобщий смех неловко выделывали кренделя кривыми ногами.

Розалия, в роскошном бежевом платье и тонких белых кружевах, подобных молочной пене на чашечке утреннего капуччино, считала себя украшением бала. Её драгоценности горели дивными звёздами, лицо прикрывала тончайшая золотая вуаль. Она кружилась в танце сама с собой, неприступная и полная неясных предчувствий.

С любым случиться может чудо-

придти внезапно, как простуда

И вдруг - какая неожиданность! - в зал вбежал высокий, длинноволосый и статный незнакомец в красно-черной кожаной мантии, расписанной магическими знаками и отделанной стразами, топазами и алмазами, в

высоких сапогах с пряжками, в перчатках с металлическими инкрустациями, в черном шлеме с вензелем - буквами V, I и P. Ещё Розалия заметила аристократическую бородку, дорогой портсигар, тисненое толстое портмоне, похожее на косметичку, шпагу, острую, как скальпель врача, и пояс с пряжкой в виде змеиной головы из белого золота. Временами казалось, что змея оживает и показывает раздвоенный язык и кривой зуб с ядом. Незнакомец был прекрасен.

Он обнял Розалию за талию и пригласил в Анталию. И в Италию. И посмотреть в своем дворце рыцарскую баталию. И намекал в рифму на кое-что запретное, но интересное.

И кружил, и кружил её в танце, под изумленными взглядами местных парней и девушек.

Близилась полночь. Замолкли охрипшие голоса певцов, оборвался барабанный ритм, двери зала распахнулись, и внутрь ворвался свежий ночной воздух. Розалия вместе с незнакомцем, не прекращая двигаться в такт только им двоим слышимой музыки, проскользнули сначала на мраморную лестницу, потом на улицу, где их ждал огнедышащий и сверкающий уздечками и заклепками конь.

Незнакомец вскочил в седло. Конь взревел не по-лошадиному и рванул сквозь метель куда-то вдаль по узким хебским улочкам. Розалия, уцепившись за мантию незнакомца, сидела за его спиной и хохотала, как от щекотки.

Внезапно стало тихо, и только откуда-то из переливающейся в лунном свете снежной круговерти слышался удаляющийся девичий смех.

И тут страшный вопль расколол тишину

- воры!!! человека украли!!! держи их, хватай!!!

Вслед исчезнувшей с незнакомцем красавице бросилась женщина, одетая во всё чёрное...

Это была убитая горем Мария Мартин.

Пораженная случившимся молодежь разбежалась по домам и только женщина в черном носилась по городу в поисках пропавшей дочери.

Перед рассветом, обходя вокруг крепости, возле Чертовой башни охранник услыхал тихий плач и стоны.

Подойдя ближе, он увидел старуху, лежащую ничком на мокрой земле. У ног старухи лежал шлем с буквами VIP, а рядом с ним - золотая вуаль.

А из Чертовой башни доносился странный девичий смех, истерический, как будто кого-то хотят защекотать до смерти. А единственная дверь, которая вела внутрь, исчезла, казалось, её и не было никогда.

Что стало с несчастной матерью, неизвестно. Каким тёмным силам служил таинственный незнакомец на огнедышащем никелированном коне - знают все, но – тссс! этого нельзя произносить вслух. А вот Чертова башня и сейчас стоит над рекой, без окон и дверей - и никто в ней с тех пор не был. А раз в год - на Рождество, перед самым рассветом, доносится из башни девичий смех такой болезненно заразительный, что если окажется рядом собака - залает как бешеная, если конь - заржет на всю округу, а люди падают в припадке, визжат и хохочут до слез, до рвоты... Приходится вызывать скорую помощь и класть их в больницу.

- Всё понятно, - сказал Гигамон. - Наша задача сделать так, чтобы призрак наконец перестал смеяться. Я думаю, что незнакомец отвез Розалию в эту башню, сказал, чтобы она продолжала радоваться жизни, а он отбежит минут на пять в лавку за вишнёвым соком и тортиком, быстро обернётся - одна нога здесь, другая там. И пропал, потому что разглядел Розалию и она ему не очень понравилась. А чтобы девушка не искала его - заложил дверь кирпичами. И вот она, обманутая, одинокая, до сих пор смеётся, ждёт проходимца, хотя правильно было бы поплакать пять минут и забыть его.

- И как мы поступим? - спросил Яктор.

- Мне кажется, Актор знает. Актор, у тебя же были поклонницы, ты знаешь, что делать с обманутыми и брошенными девушками?

- Да, мой король, девушки любят клоунов. Причем на всех не хватает - нас мало, а девушек много. Приходится некоторых обманывать. Сам то я ни разу так не делал, я честный парень, а вот коллеги рассказывали разные истории. И вот что я думаю: видите тех людей возле пивного бара на том конце площади? Это мотоциклисты, их ещё называют байкерами. Они одеты точно, как тот незнакомец из легенды, а у крепостной стены стоят их мотоциклы. Правда же, похожи на огнедышащих коней? Может быть, попросим их о помощи? Я уверен, что если их предводитель, кажется, его зовут Ирург, зайдет в Чёртову башню с букетом роз и крикнет «Розалия, а вот и я, прости, задержался на работе», то Розалия перестанет горько смеяться и выйдет навстречу мечте.

- Это прекрасная идея - сказал Гигамон, - но в башне нет дверей, как он туда попадет?

- Решим проблему - заговорщически улыбнулся Актор, я тут видел одну вещицу в киоске с путеводителями, сбегаю за ней, она нам пригодится.

Ближе к вечеру все трое пошли знакомиться с байкерами.

В их мотоциклы были встроены динамики, и над площадью разносилась известная дорожная, или, вернее - внедорожная песня.

Вот что рычал грозный голос под рёв гитар:

байкеры слушают громкий рок

– музыку гонок и дальних дорог

Удальцы-мотоциклисты

Веселы и мускулисты

По ночной по трассе сонной

Мы летим большой колонной

Черный волк на бензобаке

В страхе прячутся собаки

Тарахтят моторы громко

Просыпайся, незнакомка

То, что раньше было снами

Станет явью вместе с нами

Мы возьмем тебя с собою

К серебристому прибою

Покатаем, покатаем

Между ветром и Китаем

Между небом и зимой

А потом вернем домой

Гигланы очень понравились байкерам. Ведь в душе каждый байкер - большой ребёнок. Они не только покатали Гигамона, Актора и Яктора на своих железных конях, но и согласились помочь.

- Мы рулим из России в Германию - сказал Ирург - и по дороге побеждаем всё неестественное. Например, мужчин в юбках, пришельцев из параллельных вселенных, ведьм, и вообще - всех призраков, которые бродят по Европе. Я правильно вас понял, что Розалия стала привидением и смеётся над простыми честными мотоциклистами?

Гиагамон подумал, что Ирург понял его не совсем точно, но для пользы дела ответил - да, именно над простыми и честными. И даже над патриотами, если те оказываются возле злополучной башни на рассвете.

Это особенно распалило Ирурга.

- Ну что ж, за дело, мужики - заорал он своим спутникам - поехали, разберемся с этой Розой-занозой!

Байкеры нажали на педали газа, газ стал толкать поршни в моторах, поршни закрутили валы с толстенными цепями, цепи закрутили колеса, из под колес полетела дорожная пыль, и через каких-то пару минут ватага мотоциклистов окружила Чёртову башню.

Впрочем, до рассвета было ещё далеко. И байкеры, чтобы не скучать, устроили фестиваль. Катались на привязанных к мотоциклам тазиках, танцевали под грохот из динамиков и рассказывали друг другу невероятные истории, которые в детскую книжку вставлять не разрешено.

Время пролетело быстро, звёзды стали понемногу гаснуть, некоторые байкеры клевали носом, похрапывали горлом, хлопали ресницами. Как вдруг - из Чертовой башни послышался смех. Едва слышный, он становился громче и громче. Сначала байкеры улыбались - кто в полусне, кто разглядывая свои отражения в зеркалах заднего вида. Потом они стали просыпаться и хохотать во всё горло, потом задыхаться. Даже Ирург, самый могучий, и тот уже давился совсем не зажигательным смехом.

- Всё идет по плану - закричал Гигамон - продолжаем операцию!

Актор с Яктором сноровисто прилепили скотчем на стену Чертовой башни журнал, купленный накануне. На его обложке ласково улыбалась красивая, ярко накрашенная женщина с открытым вырезом на платье и небритыми мужскими щеками. Лицо её в свете фонарей было таким ужасным, что байкеры как по команде перестали смеяться. Даже те, у кого уже перехватило дыхание - замолчали, и их глаза стали красными от ярости...

- Ведьма!!! - закричали они дикими голосами - сгинь, Анчита!!!

Оказывается, женщина с бородой, ведьма Анчита и её властелин, безбородый чёрный колдун Убама - самые заклятые враги байкеров.

Неописуемый и мерзкий вид этих чудовищ отключает смех, и включает крик.

Поэтому байкеры и закричали - яростно и так страшно, что кирпичи, которыми был замурован вход в башню, осыпались. Гигамон подскочил к Ирургу с букетом цветов, сунул букет ему в руки и подтолкнул байкера к башне, затараторив ему в ухо - иди, иди, бегом, и не забудь, её зовут Розалия. Ирург опомнился и, разбив плечом прогнившую деревянную дверь, скрылся внутри, крича, как договаривались:

- Розалия, Розалия! Я задержался на работе!

Смех внутри башни прекратился, затем оттуда послышался ликующий женский крик, потом эхом страшно отозвался Ирург. Через секунду он выскочил наружу и бросился к своему мотоциклу. За ним нёсся скелет в грязном тряпье, обрывки кружев развевались на ветру, кости отвратительно скрипели. Ирург вскочил в седло, ударил ногой по педали газа так, что посыпались искры. Двухколесный конь сорвался с места, но скелет в последний момент успел запрыгнуть за спину могучему байкеру. Остальные уже набирали скорость, стараясь не отставать от своего предводителя. Секунда, и грохот моторов пропал, и только легкий запах бензина и кожи остался в воздухе.

Гигланы остались втроём.

Из-за горизонта показалось холодное утреннее солнце, запели ранние птички. Земля вокруг потерявшей всякую мрачность Чёртовой башни была изрыта колесами мощных мотоциклов. Взгляд Гигамона упал на какой-то странный предмет, видимо, оброненный кем-то из байкеров.

Это был клаксон - резиновая груша с немного помятым медным раструбом. При помощи такого клаксона предки байкеров разгоняли с дороги велосипедистов, кур и старушек.

- Думаю, что наше очередное приключение успешно завершено, и это та вещь, которую нам нужна - сказал Гигамон.

Он связался с Улей, та переспросила Наргена - да, клаксон был совершенно необходимой деталью для сборки Машины Победы.

Глава Десятая. Латвия. Дундагский замок.

От Чехии до Латвии, маленькой страны на берегу Балтийского моря, было рукой подать. Гигланы добрались туда быстро и, увы, без приключений. В очередном вскрытом конверте лежала записка не с именем, а с прозвищем – «Зелёная дева».

Замок, в котором обитал этот фантом, был неухоженным, приземистым, как бы вросшим в землю. Под черепицей виднелись ласточкины гнезда. Белая штукатурка кое-где отвалилась и проступили красные кирпичные пятна. В закрытые решетками окна можно было подглядывать, встав на цыпочки.

Именно за этим невежливым занятием и застала гигланов грациозная чёрная ворона.

Сначала она смотрела на них, укоризненно склонив голову, а потом сказала скрипучим голосом, делая ударение на букву "эр".

- Здр-равствуйте, вы кто?

- Мы важные гигланы из Гигландии, я король Гигамон, а это мои оруженосцы, орденоносцы и министры Актор и Яктор

- А я тут наблюдаю за теми, кто без дела околачивается, вынюхивает, в чужие дела лезет. Так вот, гигланы тут раньше не появлялись. Ну, каким вас балтийским ветром занесло? - ворона изобразила клювом вопросительный знак.

- Мы знаем от одного звездочета, что у этого замка есть какая-то тайна, связанная с привидением, которое зовут Зелёная Дева. И нам её надо раскрыть, привидение расколдовать и получить за это некую важную штуковину. А больше я тебе, ворона, ничего не скажу. Ты не представилась, откуда я знаю, вдруг ты нам беду накаркаешь.

- Я очень начитанная и интеллигентная ворона, и знаю самую главную легенду Дундагского замка. Меня зовут Арра, я живу здесь триста лет. И я очень, арр, хорошо знакома с Зелёной Девой.

- Тогда поделись с нами, кто это такая, и от чего она позеленела? От злости?

- Нет, от времени. Как бронза. Ну и от злости тоже немножко, никому не нравится по ночам шастать, недоброе это занятие. Итак, идите за мной, а тот тут туристы неловкие - наступят на нас, поскользнутся и разобьют палаточный лагерь. Песни начнут петь про солнышко лесное. Зачем нам эти неприятности? А я знаю тут рядом с замком одно укромное место - есть в графском парке старый пруд, там лилии цветут...

Когда все расселись у бурой неприветливой воды, Арра начала:

- Когда-то, давно-давно, в незапамятные времена, хозяином этого замка был знатный рыцарь - барон фон Плафон, троюродный племенник двоюродной сестры жены одного императора. И существовал закон, по которому рыцарям нельзя было оставлять наследство дочерям - деньги, бриллианты, замки, лошадей, слуг и другие мелочи. А если сыновей у рыцаря не было - то всё его захваченное в боях или подаренное роднёй имущество отходило дяде короля. И так уж получилось, что у фон Плафона не было сыновей, одни только дочери, целых четыре, и все красавицы и умницы.

очень жаль дарить чужим

то, чем сами дорожим

Очень барон расстраивался - могло так получиться, что он целую жизнь работал на чужого дядю.

Тяжело работал, большим хозяйством руководил, с утра до ночи, без выходных и отпуска. Деньги и бриллианты барон конечно спрятал в надежном месте, и со слугами договорился, и даже с лошадями, но замок-то не утаишь.

А был уже барон не молод, и доктор ему от плохого настроения велел гулять по саду, воздухом дышать, птичек слушать. Мы, вороны, ему особенно нравились - никто из пернатых лучше нас букву "р" не выговаривает.

И вот как-то загулялся барон по саду, засмотрелся на крыжовник и шиповник, заслушался вороньими россказнями, и не заметил, как стемнело. И вдруг, откуда ни возьмись, появляется перед ним маленький гном - ростом точно как вы, гигланы. Барон, конечно, сначала не обратил на него внимания - мало ли что может расстроенному отцу четырех дочерей после вечернего чая померещиться. Хорошо, что не крокодил или змея ядовитая. Но гном, оказывается, появился не просто так, а по делу. Спрашивает барона - "какие новости, как здоровье девочек? Чего не спится в ночь глухую?"

Фон Плафон вообще был разговорчивый, поэтому его и прозвали фон – постоянно от него какой-то шум шёл. А тут гном с расспросами. Он ему и поведал про свою проблему: старею, вот, брат гном, а наследника нет, придется замок и сундуки с сюртуками оставить какому-то незнакомому человеку, может быть даже неприятному и злому.

Гном про это давно знал, и спросил для вежливости. Про свои неприятности барон уже всем разболтал - и нам воронам, и этим шумным дуракам гусям, которые каждый год летают летом на юг отдыхать. Они там с попугаями сплетничают вечерами - так что даже в Африке шимпанзе эту историю рассказывали страусам и плакали от жалости к фон Плафону.

Но гном из уважения жалобы выслушал, обаятельно улыбнулся и сказал: «У меня к Вам есть деловое предложение, взаимовыгодная сделка. Отдайте нам на одну ночь большой зал замка - мы там сыграем свадьбу моего сына, а за это я Вам устрою рождение вашего наследника. Магическим способом, колдовством. Но только есть одно важное, очень важное условие - никто из людей не должен за нами подглядывать. Иначе не видать Вам сына-наследника, а семье Вашей - замка с мебелью, садом и роскошным туалетом во дворе.

Барон очень гордился своим туалетом, у него там хранились любимые книжки и на стенах висели смешные картинки. Поэтому он обрадовался и сразу согласился. Договорились на ближайшее воскресенье.

В субботу фон Плафон собрал всех, кто жил в замке, и строго настрого запретил им подходить к дверям и окнам большого зала. Барон был такой нудный, что обычно его слушались - если он начинал ругаться, то это было больнее и дольше, чем когда ремнём наказывают. Поэтому ближе к ночи все отправились по своим комнатам и легли спать. Кроме двоих влюбленных молодых людей - дочки садовника и сына конюха. Садовник с конюхом был в ссоре из-за того, что кони вытаптывали в саду траву, а то и клумбу могли удобрить без разрешения. И поэтому их детям приходилось встречаться тайно, по ночам, чтобы скандала не получилось.

И в эту злополучною ночь они гуляли по саду, мечтали, что когда-нибудь поженятся, и вдруг увидели яркий свет в большом зале замка. И, конечно, как и вы, решили полюбопытствовать - что там? откуда музыка и свет ночью?

Парень удерживал свою подругу, но девушку не каждую удержишь, а дочь садовника была рослая, как яблонька, и крепкая, как орешек. И разумеется она пробралась сквозь кусты к окошку, заглянула - а там гномы свадьбу справляют.

Жениха с невестой на стульчиках резных подняли над головами - маленькие, забавные, танцуют вприсядку и вприпрыжку, мужчины в одном углу, а женщины в платках в другом. Шляпы сбились, бороды развеваются, носы красные, песню поют хором. Слова сначала непонятные были, на незнакомом языке, а припев спели понятный, смешной:

тридцать лет страдала Рая

женихов перебирая

тот урод, а тот не молодец

но посватался Аркаша

и пропала Рая наша

и идет с Аркашей под венец

Дочка садовника и захохотала во весь голос.

Тут же свет в зале погас, гномы куда-то подевались, и только тот старый гном, что договаривался с бароном фон Плафоном, вдруг появился перед глупой недисциплинированной девушкой и сказал:

- За то, что не могла удержаться и подглядывала, ходить тебе тут после смерти ночами, будешь ты жутким привидением, и у всякого, кто тебя увидит, не будет сыновей.

Топнул ногой, подпрыгнул и тоже исчез.

Гномов в этом замке вообще больше не видели - говорят, они теперь где-то на юге апельсины выращивают, холодно им тут, в Латвии. Фон Плафон так и остался без сына, но дочери его удачно вышли замуж за сильных и смелых рыцарей, и те замок чужому дяде не отдали, сами в нём жили. А дочь садовника рассталась с сыном конюха, потом встречалась с сыновьями мельника и плотника, кузнеца и рыбака, но со всеми недолго, характер у неё испортился и кавалерам она быстро надоедала. А потом умерла и стала привидением – всё получилось так, как наколдовал старый гном. И теперь по ночам она бродит по замку. На ней зеленое платье, как тогда, на том неудачном свидании - вот почему её и прозвали Зеленой девой.

- Какая волнительная жутка! - воскликнул Актор - я бы посмотрел про это кино или постановку в кукольном театре!

- Мы здесь не для развлечений - надо что-то с этой царевной-лягушкой зелёной делать - ответил ему Яктор - может, съездим на юг, к этим гномам, апельсинами покидаемся, книги их ветхие почитаем - вдруг найдем там какие-нибудь слова заветные - от сглаза, корчи и порчи?

- Нет, - сказал Гигамон, - я знаю, что мы сделаем. Для начала, как обычно, дождемся полуночи.

Но до полуночи было ещё далеко, и все решили прогуляться с Аррой на море, посмотреть на чаек, побегать без маек, пооткручивать гаек - и настроиться на ночную операцию. Море оказалось холодным, чайки летали высоко, гайки были закручены крепко - но зато красот всяких насмотрелись, волн с барашками, полянок с козочками.По дороге назад, к замку, Гигамон рассказал свой замысел.

И вот как доблестные гигланы его осуществили.

Они переоделись гномами - соорудили из черной бумаги широкополые шляпы с черными накладными бакенбардами, завернулись в черную ткань, из под которой торчали скрученные нитки и притаились в парке, возле того самого окна в главный зал, где пела и плясала смешная свадьба.

Латвийская ночь пахла прелыми листьями и дымом далёких костров.

Полная, похожая на светящуюся шляпку шампиньона луна заняла удобную наблюдательную позицию. Где-то на другом конце городка сначала запели, а потом кто-то прокричал:

- Полночь уже, да выключите уже радио наконец!

От пруда повеяло запахом болотной тины, затем воздух стал зеленым, как внутри светофора, и из него вышла Зеленая Дева.

Она подошла к окошку зала, поискала своё отражение в черном стекле, не нашла, и, вздохнув, сказала "любопытство сгубило кошку"

- А откуда ты знаешь английские пословицы? - спросил её Гигамон из темноты.

От неожиданности Дева вздрогнула и обернулась - Ой, гномы, воскликнула она, увидев переодетых гигланов - зачем вы пришли? От вас одни неприятности - личная жизнь не сложилась, да ещё и личная смерть какая-то дурацкая, приходится ночи напролет по парку шляться, когда все другие приличные девушки спят со своими котиками, мурзиками и зайками. Ничего такого в вашей гномской свадьбе не было секретного, чтобы меня так наказывать!

- Отныне ты расколдована - торжественно сказал Гигамон - я отпускаю тебя на свободу. Забудь моё страшное проклятье и отправляйся к свету, навстречу сиянию. Прощай, дитя... Лети как Икар...

На последние слова Гигамона эхом отозвалась Арра - Икарррр, карррр, каррр. А Яктор и Акор загалдели - прощай, дитя, прощай дитя...

И тут случилось невероятное. Луна, наблюдавшая за происходящим с небес, так впечатлилась, что послала за Зеленой Девой луч, и Дева понеслась по этому лучу наверх, в космос, навстречу неведомым приключениям или наоборот, злоключениям. Но этого мы никогда не узнаем, потому что вдруг всем стало ясно, что больше в Дундагском замке ничего зелёного, кроме травы, листвы и тоски, не будет.

- Как? - спросите вы - Как это получилось у Гигамона?

Идея, пришедшая в его квадратную от ума голову, была простой, но красивой.

- У Зелёной Девы ложная призрачность - говорил он, когда вся компания, включая дружественную ворону, возвращалась с моря в Дундагу - гном заколдовал, гном и расколдует. Учёные так говорят - клин клином вышибают. Девушку эту необразованную и неопытную, не то что переодетый гномом, а даже переодетый клоуном мог бы обмануть. Внушить ей всякие глупости. Она же дочка садовника, небось всё детство на грабли наступала и ума не набралась. Напугаем её немножко, немножко обманем, немножко споём задушевно - она и улетит на небо, как божья коровка.

Арра была настолько поражена, что Гигамону удалось справиться с призраком, что подарила ему маленький бубен - деревянное кольцо с круглыми металлическими тарелочками-звенелочками. Вороны вечно приворовывают всякие безделушки. У Арры в гнезде их было множество - золотые часы, серебряные ложечки, и даже одна латунная медалька "40 лет Вторчермету". Никто теперь и не помнит, кто был этот древний рыцарь, и как он сумел дожить до столь почтенного возраста.

Глава Одиннадцатая. Россия, Санкт-Петербург. Зимний Дворец.

Гигландия, как мы уже знаем, находится там, где из гигаблоков построены красивые замки и дворцы, и живут угловатые, но симпатичные гигланы. Кстати, нашу планету гигланы называют Шара, она ведь почти круглая и досталась нам совсем бесплатно, а нас, людей - шарками. Но не потому что мы ногами шаркаем, а потому что у нас, с их точки зрения, слишком много зубов и мы умеем плавать. И углов не любим, особенно если нас туда ставят за всякую ерунду - подумаешь, пульт от телевизора помыл под душем...

Так вот, Гигландия часто очень похожа на Шару - в разных её областях есть и уже знакомые нам Померой, Глэдис, Дундаг и Хеб, и другие дворцы и замки, в которых нам ещё предстоит побывать.

Тем временем дела в Дундаге были закончены, Гигамон, Актор и Яктор, распрощались с Аррой, и послали Уле посылочку с маленьким бубном. Ложки, трещотку и клаксон они уже выслали раньше - не таскать же за собой подарки, особенно бесценные. Подарки, впрочем, всегда бесценные - прилично дарить что-то, купленное в магазине, без ценника. Чтобы тот, кому ты даришь, в ответ тоже делал тебе подарки от чистого сердца, не задумываясь о цене.

Дальнейший путь наших героев лежал в Россию, в Санкт-Петербург. Многие из вас слышали о нём, некоторые были в гостях у петербуржцев, а кое-кто может быть и живет в этом красивом городе, построенном царем Петром Первым на берегу Финского залива.

Мап, уже знакомый нам советник Ули по путешествиям, подробно рассказал Гигамону, где именно в центре Санкт-Петербурга стоит дворец, который называется Зимний.

Лето в этом северном городе короткое, дождливое. В старые времена, когда Петербург был столицей России, русские цари проводили летний отпуск на юге - загорали в Крыму или воевали на Кавказе. А зимой возвращались и управляли страной из теплого, благоустроенного дворца.

Правда, однажды цари не справились с управлением, и их свергли сначала Красные Генсеки, а потом Генсеков свергли избранные Президенты. Генсеки очень любили красный цвет и перенесли столицу в Москву, которую в народе тогда называли "Красная Москва", и Президенты решили ничего не менять, так проще.

А в Зимнем дворце осталась собранная несколькими поколениями царей большая коллекция картин, скульптур и всякой красивой домашней утвари, которую раньше мастера делали руками. Так, что даже чайные ложечки получались красивыми и не были похожи одна на другую. И чтобы люди могли ими любоваться, там открыли музей под названием "Эрмитаж".

От Латвии до Санкт-Петербурга рукой подать - несколько часов на поезде пролетели незаметно.

Гигамон читал книжку, на обложке которой были изображены три гиглана – один – величественный, в желтой короне, и два других попроще. Она ему попалась на глаза в одном магазине игрушек ещё в Англии, называлась "Баллады о великом короле Барбудосе" и рассказывалось в ней о далёком предке Гигамона и его слугах - Гекторе и Чукторе.

Оказывается, судьба Гигамона была очень похожа на судьбу Барбудоса - его тоже прогнал из Красного замка коварный младший брат Кольдер, и Барбудосу пришлось странствовать по свету, собирать армию, и отбирать свой замок у предателя.

В Красном замке была портретная галерея и Гигамон решил, что обязательно повесит портрет великого Барбудоса рядом с портретами знаменитых клоунов и певцов.

Актор и Яктор тем временем играли в "метаморфозы" - разбирали друг друга на блоки и собирали из них всяких уродцев - у кого смешней получится. Смешней получалось у Актора.

Там же, в поезде, открыли следующий конверт. Внутри лежала записка со странным словом "Сохмет".

Поезд прибыл на Витебский вокзал, и оттуда маленький отряд добрался до Эрмитажа пешком по Гороховой улице - залезать в метро не хотелось, вокруг было очень красиво. Мостик через речку Фонтанку, Грибоедовский канал. Медный всадник... Глаз не оторвать.

Хотя сейчас, когда в Красном дворце Гигландией пытался управлять Пермин, глаз могли и оторвать. По мнению Пермина, для простого доверчивого гиглана как бы ни хороша была заграница, а не должно быть ничего лучше Красного Замка и просторов Гигландии. Всей Гигландии - от Большой Кладовки до Малого Санузла, от Торшера до Табурета-на-Кухне. И ничего светлее Люстры наверху и мягче Ковра-под-ногами. Ну и конечно, никого достойней и мудрее самого короля Пермина, который

знает много правильных ходов и всех партнёров переиграл.Странного слова «Сохмет» никто раньше не слышал и решено было присоединиться к экскурсии и пройти все залы один за другим - а иначе как понять, какой из трех миллионов экспонатов самого большого музея в мире называется Сохмет?

Экскурсия была очень интересная. Гигамон с удовольствием слушал рассказы про героев древней Греции и кесарей древнего Рима, про восточные орнаменты и фламандскую живопись. Яктора, как обычно, интересовало оружие - алебарды и арбалеты, ятаганы и пики, пищали и мушкеты. А Актор просто глазел на картины с прекрасными танцовщицами и купальщицами, с гимнастами и гитаристами - не для пользы, а для радости. И бубнил себе под нос - Сохмет, Сохмет, сохраненная метель, сохатый метеорит, ничего кроме этих странных словосочетаний, как-то связанных с именем Сохмет, в голову ему не приходило.

И вдруг, в зале Древнего Египта, экскурсовод - веснушчатая тётенька в очках под чёлкой, повернувшись к большой статуе женщины с львиной головой, сказала - а это богиня, покровительница Мемфиса и супруга верховного бога Птаха, Мут-Сохмет.

Вся троица аж подпрыгнула - вот оно! нашлось!

- Сохмет - продолжала экскурсовод - богиня войны, палящего солнца и медицины, грозное око бога Солнца Ра, целительница, обладавшая магической силой напускать страшные болезни. А когда болезни становились эпидемией, она ждала от заболевших дорогих подарков, и только потом, когда ей приносили золото и жемчуг, бралась за лечение. Все древнеегипетские доктора считались её жрецами, и ходили в белых халатах и шапочках. Они были умные и добрые люди, и когда больные хотели оплатить осмотр и лекарства, то доктора очень стеснялись и оправдывались. Говорили – эти деньги мы отдадим Мут-Сохмет, а то она нас лишит привилегии носить белые халаты.

Они даже сочинили песню, которую пели по вечерам, попивая чай каркаде с тростниковым сахаром:

Нет никого на свете

отважнее врача.

К нему приходят дети,

рыдая и крича.

У них надрывный кашель,

у них расквашен нос,

и рвет их манной кашей

и мучает понос.

Они опять подрались

и грязь тянули в рот,

и надо брать анализ,

и разминать живот.

И вытирать им сопли,

и больно не сжимать,

и выдержать все вопли,

и успокоить мать.

Она же вся на нервах,

пока папаша дрых -

не выспалась во-первых,

не ела во-вторых.

Ей дай рецепт и справку,

и будь с ней подобрей,

и дело на поправку

тогда пойдет скорей.

И в этой круговерти

нельзя прослыть рвачом!

Поверьте нам, поверьте -

непросто быть врачом.

А сама Мут-Сохмет охраняла фараона (так в Древнем Египте называли местных королей) от всяких хворей при помощи повязки из тростниковой марли, присыпок и причитаний. Характер у Сохмет был скверный, могла и укусить львиными зубами - но это не самое страшное.

Самое страшное, что однажды она замыслила погубить всех людей и выпить их кровь.

Но доктора, которые её ненавидели за буйный нрав и громкий голос, узнали о жутком замысле, объединились, и сделали что-то такое, о чем сведений не сохранилось. Им удалось спасти мир - Сохмет окаменела и стала статуей, которую много лет спустя один хитрый египетский правитель не по доброте душевной, а чтобы избавится от монстра, подарил русскому царю. Так Сохмет попала в Эрмитаж. Правда, в Египте до сих пор поговаривали, что богиня войны окаменела не навсегда, и ровно через десять тысяч лет докторская магия иссякнет, и она очнется, всех убьёт, насосется крови и останется на земле одна, раздувшаяся, как гигантский комар.

Экскурсия пошла дальше, окаменевших богов было много в каждом зале. Каждый из них мог в любой момент ожить, нагнать страху и злопамятно припомнить людям какой-нибудь недостаток - от обжорства до богохульства.

Но другие боги гигланов не интересовали - они нашли Сохмет и теперь крутились возле неё, пытаясь понять, что теперь делать.

Сохмет сама подала им знак.

Когда экскурсанты вышли из зала, её львиное лицо неожиданно исказилось неприятной улыбкой и она сказала на том языке, который понимают все статуи - и мраморные, и керамические и даже пластмассовые.

- Эй, маленькие квадратные уродцы, - сказала она - сегодня в полночь с вами некому будет играть. Я уже понемногу просыпаюсь, выхожу из многовековой комы. И когда часы пробьют двенадцать, я выпью кровь у населения Земли, и она разорвет меня изнутри, будет большой взрыв, и родится новая вселенная, где я буду самой верховной богиней! И мне будут подчинятся не только врачи с медсестрами, но и офицеры с солдатами, и профессора со студентами, и топ-менеджеры с промоутерами!

- Нет - ответил ей Гигамон - не бывать этому! Мы не дадим в обиду нашу вселенную и человечество! Мы заступимся за медсестёр и промоутеров!

- Посмотрим - прогудела статуя, тряхнув стариной и гривой, - приходите в полночь, я вам покажу, чего заслуживает это так называемое человечество...

До полночи было далеко, и гигланы побежали вон из Зимнего дворца, из Эрмитажа, чтобы обсудить, как им спасти мир от катастрофы.

Идея пришла неожиданно. В одном из двориков на Невском проспекте, куда гигланы зашли, чтобы спорам не мешал уличный шум, на лавочке лежал человек, на вид совершенно каменный. Под лавочкой валялись две пустые бутылки из под кроваво-красного вина, и ещё одна, недопитая.

- Вот - сказал Гигамон - до чего доводит людей неумеренное употребление спиртных напитков! Они становятся статуями. Я думаю, что если мы сумеем напоить Сохмет красным вином вместо крови, она окаменеет ещё на десять тысяч лет, а когда проснется в далеком будущем, то уже никому не будет страшна. Люди будущего будут могущественнее древних богов и смогут победить любую гадость! И будут служить нам, гигланам.

Последнее замечание было несколько странным. Но тем, кто хоть раз примерил корону, приходится прощать небольшие заскоки.

Оставалось придумать, как пронести в Зимний дворец вино и заставить выпить его древнюю египетскую богиню.

Эту задачу решил Актор.

- А вон лежит пластиковая бутылка из под морса - показал он на газон. - Нальем вина в неё и протащим внутрь. Можем даже сказать, если спросят, что это наша гигландская собачка такая, новая порода, декоративная.

И, подобрав с земли какую-то белую ленточку, ловко повязал её вокруг горлышка на манер ошейника.

К вечеру операция была продумана до мельчайших деталей. Отстав от последней экскурсии, Гигамон, Актор, Яктор и фальшивая собачка, полная темно-красной жидкости, похожей на кровь, спрятались в египетском зале Эрмитажа. Вокруг было темно и почти тихо. Изредка где- то вдалеке сигналили автомобили, да поскрипывали от старости паркетные полы.

- Готовьтесь, друзья, скоро наш выход, - прошептал Гигамон, - отвинчивая пробку с пластиковой бутылки.

Неожиданно львиный рык разорвал тишину... И затрясся пол, на который ступила разъяренная и жаждущая крови Мут-Сохмет.

Бах, бах, бах - зашагала она к выходу.

- О великая богиня, закричал Гигамон, бросившись ей наперерез, - мы, твои верные подданные, король Гигамон, и два будущих почетных вампира Актор и Яктор, принесли тебе для аппетита самый первый глоток крови. Это не простая кровь, а редкая - она четвертой группы, положительного резус-фактора, мы взяли её у одного очень важного человека в темных очках. Он лежал на земле, очерченный мелом, и этой ужасной, то есть прекрасной жидкости там было много! И мы сразу подумали, что надо набрать немного для нашей будущей повелительницы!

Богиня Сохмет остановилась и аж присела от такого неожиданного театрального выхода.

- Четвертая группа? Моя самая любимая! - прорычала она и выхватив бутылку у Гигамона, опрокинула её себе в пасть.

Львиные глаза богини заискрились и погасли. Ноги подогнулись. Сохмет икнула, развернулась, и покачиваясь из стороны в сторону, направилась обратно к своему постаменту.

- Пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам - пела она на ходу, не попадая в ноты. - И, дойдя до постамента, встала на него, как ни в чем не бывало, точно в ту же позу, в которой простояла тысячелетия. И окаменела. Судя по всему, на много-много лет.

А где-то за окнами Эрмитажа по лужам неуклюже бежали пешеходы, не подозревая от какой страшной участи их спас король Гигамон и его полезные ассистенты.

- А где же деталь для Машины Победы? - спросил Яктор

- Ваше величество - воскликнул Актор, поднимая с пола опустошенную Сохмет пластиковую бутылку - смотрите! Внутри бутылки остатки вина превратились в виноградные косточки, а на оборванной этикетке проступили буквы "Машина Победы"

Глава Двенадцатая

Россия. Москва. Кремль, Библиотека Ивана Грозного.

После увлекательного ночного приключения в Эрмитаже, Гигамон, Актор и Яктор заторопились на Московский вокзал и успели на последний поезд. Уже утром они путались под ногами москвичей и гостей столицы на Площади Трёх вокзалов. Вокзалы были похожи на дворцы, и если бы в них жили короли, то на Площади бы праздновали и воевали без перерыва.

Но внутри вокзалов королей не водилось - только пассажиры.

Кстати, из гигаблоков можно сделать любой из московских вокзалов, но понадобится электрическая железная дорога и несколько потрепанных жизнью, грязных кукол - для правдоподобия.

Ведь если обычно дворцы стоят среди прекрасных парков и в них живут богатые и знаменитые, то с этими дворцами было всё наоборот, вокруг и внутри них текли в разные стороны потоки спешащих людей, а ночевали в роскошных залах в основном бродяги, да недотёпы, опоздавшие на свой поезд.

Почему на московских вокзалах всегда толпится народ? Одни люди приезжают из пригородов, чтобы работать, другие издалека, посмотреть на столичные достопримечательности или за счастьем.

По правде сказать, счастья в Москве немного и его не хватает даже на местных жителей. Но по России ходят слухи, что его тут навалом, кошельки с деньгами и сундуки с сокровищами валяются под ногами, надо только нагнуться и подобрать, а самим москвичам стыдно нагибаться, потому что они очень гордые, ленивые и глупые. Слухи врут, ничего подобного нет - кошельки валяются пустые, сундуки есть только железные с электрическими трансформаторами, а москвичи не гордые, очень работящие, и ради денег и нагибаются, и прогибаются, а бывает, что и загибаются.

Но Гигамон сотоварищи приехал в Москву не за счастьем. Не счастья они искали вдали от родного Красного дворца и любимой Гигландии. Им нужен был Кремль, Библиотека Ивана Грозного, книга в коричневом кожаном переплете под названием "Сокровенныя сладости", страница 16, второй абзац сверху - именно эту странную информацию Гигамон нашёл в конверте Наргена.

Где в Кремле библиотека, пока было непонятно. Но король Гигамон привык решать проблемы на месте, по мере возникновения.

До Кремля гигланов довёз чернобровый таксист, у которого из радиоприемника в машине всю дорогу кто-то заливисто пел "вспоминаю-умираю черные глаза". Таксист, перекрикивая песню, общался с пассажирами - "У нас в городе интересных мест много есть, зачем в Кремль ехать, когда торговые центры такие красивые? Мы москвичи в Кремль не ходим, зачем, дорогие? там пушка, которая не стреляет, колокол, который не звонит, - что на них смотреть, бесполезные вещи, а я вот пылесос-робот купил в палатке, очень интересный в хозяйстве предмет, сам под стул, под шкаф, везде лезет, как собачка, честное слово, с вас 1000 рублей".

Деньги у гигланов были. Уля взяла в банке, вы же помните, и карточку им дала для банкоматов. Но лишних никто платить не собирался - Гигамон презрительно отвернулся, Яктор посмотрел на таксиста грозным взглядом, а Актор достал бумажку в 500 рублей и сказал со значением - "всегда так стоило, мы тут часто ездим".

Таксист не обиделся, взял деньги и умчался обратно к дворцам-вокзалам.

Кремль оказался целым городком на берегу Москвы-реки, обнесённым высоченной кирпичной стеной со множеством как будто сделанных из тёмного шоколада башен, украшенных глазурью. А одна башня, из белого шоколада, стояла отдельно и охраняла мостик над высохшей речкой Неглинкой. Называлась башня Кутафья, так в старину называли девушек, которые ели слишком много кремовых пирожных.

Решено было проникнуть в Кремль немедленно. Так и сделали. Приценились к сокровищам Грановитой и Оружейной палат, зашли, перекрестившись, в соборы, посмотрели на певцов и послушали клоунов во Дворце съездов. Даже видели, как Президент прилетел на голубом вертолёте, словно волшебник. Правда, до бесплатного кино дело не дошло, у Президента дела поважнее, переговоры про геополитику и борьба за мир.

Библиотека Ивана Грозного в списке кремлёвских достопримечательностей не значилась. Вообще библиотека была, но называлась она Библиотека Музеев Московского Кремля, книг в ней хранилось много, но про "Сокровенныя сладости" там никто не слышал. А про библиотеку Ивана Грозного слышали, но где она, как в неё записаться и сколько стоит годовой абонемент, никто не знал. А сказали только, что надо у мудреца какого-нибудь спросить, или учёного, может они знают.

Грустные гигланы посидели в Александровском саду, погуляли в ГУМе, обошли сказочно красивый Собор Василия Блаженного, посмотрели как маршируют солдаты, охраняющие гигантский мраморный футляр с сокровищами, принадлежащий какой-то несметно богатой Лене. На футляре так и было написано чей он.

К футляру выстроилась очередь, и гигланы решили заглянуть внутрь. Отстояв почти час, они попали в большой полутёмный зал, но ни Лены, ни сокровищ там не было. Не было и библиотеки, а в стеклянном футляре лежала мумия то ли мудреца, то ли чародея. Люди, с которыми стояли в очереди Гигамон и его сподвижники, говорили, что мудрец вечно живой, и все, кто приходят на него посмотреть, ждут, что он вот-вот встанет и наведет порядок.

Лежавший в саркофаге человек выглядел худым и слабым, и как он, ожив, сможет навести порядок, Гигамон не понял. Такой-не то что с совком, но и с веником не справится.

Но тут в головоблок короля пришла одна интересная мысль, которой он тут же поделился с Яктором и Актором.

- Давайте спрячемся где-нибудь, как мы это делали раньше, вдруг мумия оживает ночью, и мы с ней поговорим про таинственную библиотеку. Раньше у нас камни оживали, и призраки из ниоткуда появлялись, может и мумия восстанет?

Так и сделали - затесались в уголок, и сделались незаметными. Вокруг всё было красным, и слиться с фоном оказалось несложно.

Когда Мавзолей - а так называлась гигантская шкатулка - закрыли, в нём стало тихо и пусто. Гигланы погуляли по коридорам и лестницам, по траурному залу вокруг саркофага, похожего на китайскую лодку, где лежала мумия. Но ничего интересного не нашли и стали ждать полуночи - а чего ещё им было ждать?

И вот где-то снаружи Кремлёвские куранты, знаменитые башенные часы, пробили полночь. Раскатисто, красиво. Люди от этих звуков обычно начинают хотеть салат оливье и шампанского, а дети подарков под ёлочкой, но гигланы пришли по делу и не отвлекались на посторонние звуки.

- Товаищи - неожиданно громко прозвучал немного картавый голос, - присаживайтесь. Знаю, что вас интересует библиотека царя Ивана Грозного. Вы оказались в нужное время и в нужном месте. Я знаю где она, я вообще знаю всё, работа у меня такая. Но было бы неправильно отправить вас туда, не рассказав прежде историю Либереи. Именно так называется это собрание древнейших книг.

Из-под балдахина вылез небольшого роста человек с острой бородкой, в расстегнутом пиджаке, в жилетке и безукоризненно отутюженных брюках. Он стал быстро шагать по залу, разминая затекшие ноги и выкидывая перед собой руку, как бы приветствуя огромную аудиторию.

И в такт шагам, заложив другую руку за борт жилетки, начал повествование.

- Итак, товаищи, был на Руси такой царь-государь Иван Васильевич. Он был умелым правителем, и никогда профессии не менял. Женился Иван Васильевич на Софье Палеолог, фамилия у неё такая была. Не как у врачей - кардиолог или стоматолог, а византийская династия с богатыми традициями. Она была дочерью императора, которого прогнали из дворца, прямо как тебя, Гигамон. Видите, товаищи, я действительно знаю всё, в том числе и про вас. Я очень мудрый, у меня одних сочинений на разные темы 55 томов с примечаниями.

Но, к делу, товаищи. Когда византийский император и его дочь бежали из дворца, то успели они взять самое ценное - книги. Книги в те времена были действительно недёшевы, писали их не на бумаге, а на пергаменте или тонкой коже, обложки делали из золота с изумрудами и сапфирами. Это сейчас книги только тогда ценные, когда между страниц спрятаны бандостанские зеленые деньги, от которых бывают обжорство и шоппинг. А тогда такого безобразия не было, товаищи.

Не думайте, что в этих книгах были написаны глупости - наоборот, кто станет на глупости тратить тонко выделанную кожу и драгоценности? Это бумага всё терпит. А в Либерее были и научные труды, и стихи великих поэтов, и словари, и справочники - как правильно составлять гороскопы, как переливать из пустого в порожнее, и даже была одна книга рецептов магических блюд, под названием "Сокровенныя сладости", она ведь вам нужна, правда?

Её как раз Софья и прихватила, она была девушкой независимой, ещё ни в кого не влюблённой, но замуж собиралась, и понимала - чем лучше она будет варить и парить, тем добрее ей достанется муж. Тогда и пословица такая была - сытый муж заработает куш, починит душ и не говорит чушь. Ха-ха-ха, товаищи, это был пролетарский юмор.

И вот, кроме шуток, Иван Васильевич предложил Софье руку и сердце, она согласилась и в придачу к своему сердцу, руке и другим органам привезла в Москву, в Кремль, библиотеку своего отца-императора. Её-то россияне и прозвали Либереей. Плохонькое название, на болезнь похоже, но в старину вообще смешно разговаривали - надысь, барин, - опаньки, сударь, - баиньки, ваше сиятельство... А мы потом разобрались с сиятельствами, израсходовали всех, отправили баиньки, но это я отвлекся.

царь живет по жёстким планам

надо – дремлет, надо – ест

добрым людям и гигланам

это быстро надоест

Кремль в те времена, товаищи, был деревянным, и в нем регулярно случались пожары из-за курения в неположенных местах. Курение - вообще вредная привычка, от неё люди быстро сгорают, это вам любой доктор скажет. И чтобы Либерея не сгорела, велела Софья построить под кремлем каменный тайник, такой большой несгораемый шкаф.

И в свободное время любила залезать в этот шкаф - то стихи почитает, то формулу рассчитает, то рецепты свои колдовские выучит и спечёт что-нибудь для мужа или гостей заморских. Гости бывало и помирали потом, а муж её долго жил, и сама она долго жила. А когда преставились, то досталась Либерея их сыну Василию, а потом внуку, тоже Ивану Васильевичу. Тот был самодур, вспыльчивый, грозный, его так и прозвали - Иван Грозный. Любил его народ и боялся. Вот при нём библиотека и пропала. Много чего пропало, сыр, ветчина, и библиотека заодно. Никто, товаищи, никто не знал, куда дел Либерею Иван Грозный, искали её много веков и учёные, и сумасшедшие - но так и не нашли. А почему, спрашивается, товаищи? Потому что ходы в неё Иван Грозный засыпал землей, боялся, что убьют его - или стихами древними с ума сведут, или гороскопом удивят до смерти, или по рецепту из "Сокровенных сладостей" супчиком харчо отравят.

И только я, товаищи, я - вождь мирового пролетариата - своим историческим чутьем, своим проницательным взглядом буквально проник под землю, и указал в 14 томе собрания сочинений, где именно, и что надо копать. И докопались, до многих докопались. Опять отвлекся... А Либерея загадочная тут - прямо под моим саркофагом. Вот, видите эти углубления сбоку? тут надо нажать указательным пальцем, а тут - большим, тут наступить ногой, а сюда присесть - и откроется потайной ход. Но вы не сможете, вы гигланы, а это под силу только цельному человеку и пламенному революционеру. Хорошо, я открою вам дорогу в будущее, товаищи, но с одним условием!

Гигамон, Актор и Яктор слушали древнего мудреца, открыв свои нарисованные рты от удивления. Мало того, что он рассказывал захватывающую историю, он называл их товарищами, а это страшно приятно - быть товарищами такого необычного существа.

- Итак товаищи, там, внизу, на средней полке с правого края, стоят три книги, три любимые книги Софьи Палеолог - сначала "Сокровенныя подлости" - это как с врагами бороться, потом " Сокровенныя радости" - она с картинками, но вы не листайте, гигланам это не понятно, а потом уже " Сокровенныя сладости", а тот абзац, который указал вам в своем плане Нарген - это рецепт древнего швейцарского мороженого с лесными орехами и ягодами. Я его пробовал, когда жил в Цюрихе. Сделайте это мороженое точно по рецепту, и принесите мне завтра ночью. А я за это подарю вам одну нужную вам вещицу, всё по честному.

Мудрец сказал правду - под его саркофагом действительно оказался подземный ход. Гигланы спустились по каменной лестнице с полуразрушенными ступенями в подвал, в котором было холодно, но сухо. На полках стояли книги в потёртых кожаных переплётах, а в указанном мудрецом месте стоял трёхтомник про сокровенное. Актор конечно сразу хотел посмотреть про радости, но Гигамон не разрешил - кто его знает, какие там картинки, ещё насмотришься и о делах забудешь.

Открыли книгу про сладости, и на нужной странице нашли рецепт. Гигамон прочитал рецепт, пожал квадратными плечами и сказал - я слышал про это мороженое, думаю, его продают напротив, в ГУМе, так что сами его готовить не будем, утром купим, положим в пакетик со льдом, чтобы не растаяло, и отнесем мудрецу...

Потом снова поднялись по потайной лестнице наверх. Мудрец ещё не залег на дневное бездействие и до утра развлекал гигланов частушками собственного сочинения:

у крестьянина морковка

уродилась велика,

он её очистит ловко

и покормит бедняка

опа, опа, а где же взять укропа?

По сугробам и по лужам

приползли домой вы,

а жена готовит ужин

из лапши и мойвы

опа, опа, а где же взять укропа?

если в доме нету кваса

чтобы избежать беды

ученик второго класса

может выпить и воды,

опа, опа, а где же взять сиропа?

хорошо в деревне летом

с танком и бронежилетом

а вокруг тебя поля

бяки-буки, тополя

опа, опа, Америка, Европа,

Азия, Китай, а ну-ка, вылетай

ну и так далее...

Когда мраморную шкатулку с мумией мудреца снова открыли для посетителей, гигланы смешались с толпой и выскользнули наружу. Купили мороженого, и перед самым закрытием Мавзолея опять проникли внутрь, спрятались - и, как только закрылись двери за последним посетителем, подошли к саркофагу.

Мудрец ожил, закричал - спасибо, товаищи, вы настоящие пролетарии! - схватил тающее мороженое, и, закатив глаза от удовольствия, стал его быстро есть...

- Мммм, как вкусно, как вкусно, приговаривал он, ммм, ребята, я должен дать вам горн, пионерский горн, это для Машины Победы, но не дам.

- почему? - хором воскликнули гигланы, - вы же обещали!

- ну мало ли что я обещал, я 55 томов обещаний написал – и ни одного не выполнил. Я пока сюда не попал и не узнал всё, что надо знать мудрецу, тоже верил, что всё выполню… но это оказалось принципиально невозможно. А мороженое вкусное, вкусное....

- что же нам делать? - разочарованно спросил Гигамон, мы же в этом не виноваты, мы мороженое принесли…

- ладно - сказал мудрец, облизывая испачканную бородку - только из уважения к Наргену... Мы с ним иногда беседуем по зашифрованным каналам облачной связи, в контакте мы с ним, он приятный собеседник. Скажу вам, так и быть, где взять горн. Тут неподалеку есть пешеходная улица, называется Арбат. Там полно магазинов, где торгуют всякими смешным штуками, оставшимися от эпохи, когда мои идеи жили и побеждали. Там и значки со мною маленьким, с кудрявой головой, и фарфоровые головы меня старенького, с бородкой клинышком. Молодого только меня нет, я молодой был обычный, не мудрец и не чародей. Там и горн купите. Он недорого стоит.

На следующий день гигланы зашли на Арбат и купили пионерский горн с вымпелом, на котором красовался гордый профиль обитателя каменной шкатулки-мавзолея. Что и как выдувать из этого странного духового инструмента, было совершенно непонятно. Ведь у горна ни кнопок, ни клавиш.

Глава Тринадцатая. Япония, Киото, Замок белой цапли.

Япония находится за тридевять земель. Если вам кажется, что Япония где-то рядышком, то это значит, что вы находитесь далеко от Москвы - во Владивостоке или Хабаровске. Или на Сахалине. Всё на свете относительно. Одним полдня в самолете кажутся пустяком - утром в Европе, вечером в Бандостане. А другие считают, что до ближайшего магазина как до Луны, и их за кефиром не допросишься сходить.

Гигланы летели из Москвы в Токио, столицу Японии, десять часов, но если судить по часам в аэропорту - целых шестнадцать. Чтобы понять, откуда взялись ещё шесть часов, надо изучить устройство вселенной, карту звёздного неба, движение планет вокруг Солнца и вращение нашей планеты вокруг своей оси. Займитесь этим завтра с утра, такие простые вещи должен знать каждый.

в облаках витает друг?

что-то разузнав там,

станет доктором наук

или космонавтом

Гигамон, например, собирался изучать астрономию, когда Красный замок снова станет его суверенной собственностью. Он мечтал, что вернувшись на трон, он будет два часа в день проводить в разговорах с учёными и мыслителями. Чтобы править даже небольшим королевством, надо хорошо разбираться в математике, в биологии, в физике. И уж тем более в астрономии. Надо знать, о чем думают люди, самые разные, даже немножко сумасшедшие. Ведь иногда только кажется, что человек - дурачок, а он оказывается просто слишком погружен в себя, чтобы отвлекаться на всякую чепуху. И там, в своём внутреннем мире, что-то считает, сопоставляет, придумывает. Такой проснётся, закричит – «нашёл!», запишет на бумажке приснившееся, и окажется, что все только и ждали его изобретения, или стихотворения, или лекарства.

И ещё, - думал Гигамон, - надо обязательно выслушивать два или три мнения по одному и тому же вопросу, чтобы составить собственное и принять правильное решение. А то эти ученые любят только свои разгадки загадок, а к чужим относятся ревниво, с недоверием. Королю так нельзя, от него целый народ зависит. У ученого может колба взорваться, или предохранители перегорят, или мышка отравится. А у короля целая страна взорвется, не дай бог, если он указ издаст неправильный.

Но мудрое правление Гигамона было делом недалёкого будущего, а сейчас гигланы как будто сами попали в будущее. Вокруг всё мигало и переливалось, машины мчались по шестиэтажным дорогам, а поезда напоминали капсулы космических кораблей и обгоняли летавшие по небу вертолёты.

Именно на таком поезде гигланы, которых улыбчивые японцы принимали за роботов, добрались из Токио до Киото. Это совершенно два разных города, хотя, если повторять быстро название любого из них, то и не поймешь, а каком идет речь. То Токио, то Киото...

Целью путешествия был замок Химэдзидзё, расположенный недалеко от Киото, у подножия горы Химо, известный также как "Замок Белой Цапли». А задание, указанное в последнем конверте называлось "Окику".

Гигланы добрались до замка днём. Туристы проходили к воротам замка по узкому деревянному мостику через глубокий ров с зеленоватой водой. Если бы вместо них в замок попытались проникнуть захватчики в чёрных одеждах и с изогнутыми саблями "катана", то при виде их охранники замка подняли бы мостик, и открыли стрельбу из боевых луков "юми". Но, говорят, никто и никогда на Замок Белой Цапли не нападал, а сейчас это и вовсе никому не нужно. Тем более туристам.

За воротами замка самого замка не было. Чтобы до него добраться, надо было пройти по лабиринтам девяти садов Коко-Эн - по узким деревянным коридорам и каменным тоннелям, по лесенкам, мостикам и тропинкам - между искусно подстриженных деревьев и клумб, между колючих кустарников и прудов с разноцветными рыбинами.

Теплый воздух благоухал цветочными запахами и тонкими ароматами японской кухни.

Присев у одного из прудов, любуясь красотами природы и прислушиваясь к жужжанию шмелей, гигланы именно от них и узнали очень трогательную жутку о юной девушке Окику, именем которой была названа одна из сторожевых башен. И чей призрак устраивал шумные скандалы тихими летними ночами, пугая японских городовых - так тут называют полицейских приезжие.

Вот что нажужжали в уши гигланам эти мохнатые насекомые:

- Окику служила в одной из четырех сторожевых башен протиральщицей посуды. Это была серьёзная, ответственная должность, намного важнее чем, например, вытряхивательница пепельниц, или подавательница плевательниц.

В её обязанности входило протирание десяти прекрасных голландских блюдец с золотой каёмкой, которые хранились в особой комнате замка, в «Посудном зале».

Эти блюдца привезли мореплаватели из далекой Европы, и принадлежали они жене хозяина замка. Имени её никто не знал. Она была благородная маленькая женщина в лёгком халатике «юката» и ругалась на служанок тихим, мелодичным голосом, никогда его не повышая. Муж называл её просто "моя чикипоку", и с японского на понятный нам язык это не переводится.

А начальником охраны замка был отважный воин-самурай Аояма. Однажды он забежал в "Посудный зал" за маленьким позолоченным ситечком для чайной церемонии (в Японии как раз вошло в моду разливать чай через ситечко, как в лучших домах Европы и Филадельфии), увидел прекрасную Окику, и она ему понравилась.

Но вместо того, чтобы долго ухаживать за девушкой и сделать ей предложение по всем правилам воинского кодекса бусидо, Аояма сразу полез к ней целоваться, даже не вынимая изо рта дымящейся португальской трубки с отвратительно пахнувшим табаком.

Но Окику знала приёмы борьбы карате. Им она научилась у своего отца, который был сэнсэем у ниндзя и погиб в схватке с ронином. Она увернулась, ударила самурая пяткой в лоб, и выпорхнула из "Посудного зала", гордая и неприступная.

Аояма не упал, но очень обиделся.

Он положил за пазуху одно блюдце из тех, что протирала Окику, и решил обвинить в краже ловкую служанку.

Окику была неглупой девушкой, и поняла, что Аояма захочет ей отомстить. Она побежала к одному воину из охраны хозяина замка и сказала ему.

- Уважаемый Тоширу, помните, как мы гуляли с вами у колодца и смотрели на цветущие вишни? Помните, как вы держали меня за руку, восторженно дышали в ухо и сочинили короткое стихотворение хокку о моем зрении? Я помню его:

Это очень трогательное и возвышенное хокку.

Так вот, Аояма - мятежник, я видела, как он подговаривал остальных самураев - он хочет убить хозяина Химэдзидзё, досточтимого Химэдзи-сана. Убить, и выпить весь его сакэ, и съесть все его суши.

Пока Тоширу передавал слова Окику Химэдзи-сану, Аояма рассказывал его жене о том, что одно блюдце украдено. Госпожа прибежала в "Посудный зал", пересчитала всё, что там было - кастрюли, бокалы, серебряные ложечки, и даже маленькое позолоченное ситечко из Вены - и обнаружила пропажу.

После семичасовой чайной церемонии Окику и Аояма предстали перед очами хозяина замка Химэдзи - каждый хотел доказать свою правоту.

Выслушав обе стороны, Химэдзи решил, что Окику виновата, а Аояма - нет. Ведь не было ни блюдца, ни доказательств того, что отважный самурай был злоумышленником - никаких, кроме слов Окику.

В те далекие и несправедливые времена словам женщины, а тем более - протиральщицы посуды, никто не доверял, и Окику осудили на смерть.

Отважная девушка решила не сдаваться без боя. Полдня она сражалась с самураями Химэдзи голыми пятками, локтями, коленями и маленькими изящными кулачками. Ходила колесом и прыгала выше головы. Отец мог бы гордится ею. Сто пятнадцать переломов и шестьдесят одно сотрясение мозга - вот что она сделала с целой армией крепких мужчин. Но это не помогло, и её всё-таки схватили и бросили в глубокий колодец, а Аояму на всякий случай разжаловали из начальников стражи в командиры отряда высматривателей неприятеля с верхней сторожевой башни.

На следующую же ночь Окику, обратившаяся в привидение, появилась в "Посудном зале". Она стала вслух пересчитывать блюдца, и, досчитав до девяти, по-японски "коконоцу", вместо цифры десять - "то" - закричала таким душераздирающим криком, что хозяин Химэдзи сошел с ума и утопился в бочке с соевым соусом, а отважный, но хамоватый самурай Аояма сделал себе харакири.

И с тех пор почти каждую ночь Окику вылетает из колодца, проникает в "Посудный зал", оттуда слышен счёт и крики, сводящие с ума тех, кто случайно оказывается в сторожевой башне.

Колодец, в котором утопили протиральщицу, известен как «Колодец Окику», а попытки угомонить её призрак продолжаются до сих пор...

История, которую прожужжали шмели, произвела на гигланов неизгладимое впечатление. Давно они не слышали столько незнакомых, но красивых слов.

- Коконоцу! Харакири! - восторженно воскликнул Актор - какая прелесть!

- Я хотел бы постичь в этом замке боевые искусства - сказал Яктор. Приручить нунчаки, пройти путь к гармонии духа, научится мягкой твёрдости и гибкой жёсткости.

- Отличная мысль - ответил ему Гигамон - иди, займись пока дыхательной гимнастикой под сенью ясеня. А нам с Актором надо подумать.

И думали они до самого вечера. И, разумеется, придумали.

Уже через два дня, поздней ночью, когда призрачная Окику начала считать в стотысячный раз злополучные блюдца, их оказалось ровно десять. Изумленное привидение пересчитало блюдца трижды, каждый раз громко произнося японские числа. Страшного завершающего крика, три столетия сводившего с ума случайно оказавшихся в башне людей, не последовало. Честное имя Окику было восстановлено, ей больше незачем было вылезать по ночам из колодца.

Привидение исчезло, оставив после себя добрую память. И теперь в Японии у каждой девочки есть кукла Окику, наряженная в старинные кимоно, о её несчастной судьбе ставят оперные спектакли и снимают мультфильмы. Историю бедной служанки рассказывают и так, и эдак, но правду знают только шмели из садов Коко-Эн.

Незаслуженная беда, которая случилась с Окику, послужила хорошим уроком всем японским папам. Теперь они учат своих дочерей не только карате, но и благоразумию. Это видно из колыбельных песен, которые они поют на сон грядущий своим маленьким девочкам.

Вот одна из этих песен:

Темно за окном - ни машин, ни людей,

Лишь где-то крадется угрюмый злодей.

Под страшною маской не видно лица.

Спи, доченька, крепко, и слушай отца

Во время любых неожиданных встреч

Должна ты себя от беды уберечь.

И чтобы не сделали больно тебе,

Учись у сэнсэя японской борьбе.

Но даже когда станешь очень сильна,

Нигде не гуляй беззаботно одна.

Разбойники ищут таких вот одних,

И лучше держаться подальше от них.

И если у мальчика вид боевой,

И выглядит мальчик сорви-головой,

Жестокий, задиристый как самурай -

С таким никогда ни во что не играй.

Ударит, обманет, обидит до слёз.

Беги от него как от крыс или ос!

А с теми, кто вежлив, спокойно дружи -

Из них тебе вырастет кто-то в мужи

Темно за окном. Ни людей, ни машин

Как будто чернила налили в кувшин

Но солнце взойдёт и закончится ночь.

Спи, милая, спи, моя умная дочь

А наградой гигланам за их находчивость и острый ум стал «одайко», большой японский барабан. Его взгромоздил на себя силач Яктор, который после дыхательной гимнастики у пруда с красными карпами и созерцания окружающей икебаны стал намного сильнее.

Итак, все необходимые детали Машины Победы были собраны - оставалось собрать саму Машину и прогнать Пермина из Красного замка. И начать эпоху честного правления, закона и порядка.

Глава Четырнадцатая. Освобождение Красного дворца

Скоро путешественники оказались во дворце принцессы Ульяны. После громких восклицаний, объятий и поцелуев, все решили, что не стоит откладывать дело в долгий ящик.

Тем более, что пока Гигамон путешествовал, Уля забила долгий ящик своим будущим приданым - наволочками, вышитыми полотенцами и прочими волнующе пахнущими после стирки вещичками. Так что места для семи деталей Машины Добра уже не осталось.

Вот их и выложили бок о бок на полянке перед Улиным дворцом - бубен, две деревянные ложки, бутылка с виноградными косточками, клаксон, трещотка и японский барабан.

- Ерунда какая-то - сказал Яктор, это разве оружие? Нет, что-то тут не так... Придется всё-таки воинов собирать, и, как во времена былой славы, по примеру короля Барбудоса, смело мы в бой пойдём, и как один умрём в борьбе за это.

- Ничего мы не умрём - заметил Актор, мы пластмассовые, нас просто разберут и соберут, и дадут другие имена. И будут другие истории и приключения.

- Давайте-ка поменьше философствовать - строго прервал их Гигамон, давайте думать. Может быть нас обманул Нарген и всю эту ерунду он придумал, чтобы содрать с нас пять с половиной монет. Где он, кстати?

Ему ответила Уля:

- Дорогой, не надо нервничать, он обещал вот-вот прийти. Он занят.

- Чем он может быть занят? опять считает звёзды?

- Сказал, что настоящие звёзды наперечёт. А что имел в виду, не объяснил.

И все опять принялись разглядывать детали и думать.

Как их соединить в одну Машину, было совершенно непонятно. Никаких пазов или крепежей на деталях не было. Посторонний человек вообще прошел бы мимо, приняв их за кучу никому не нужного хлама. Так часто бывает с настоящими, а не блестящими драгоценностями. Хотя клаксон, и маленькие тарелочки на бубне как раз задорно блестели.

Яктор достал меч и постучал рукояткой по барабану. Бум-бум. Уля похлопала себя по пузоблоку бубном - щих-щих. Актор надавил на грушу клаксона и тот завизжал на всю округу - би-бип!

Из-за стены появился Нарген в сопровождении клоуна с красным помпоном на носу и певца с прикрученным к голове липкой лентой микрофоном.

- Плохи дела, подумал Гигамон - никакой пользы от этих клоунов с певцами, а до радости ли сейчас, когда мой народ в Красном замке изнывает под гнётом коварного Пермина, а я сижу и понятия не имею, что делать дальше?

- О, я вижу вы начинаете понимать, как устроена Машина Победы! - закричал неожиданно бодрый и весёлый звездочет. - Позвольте представить вам своих друзей - это клоун Нур и певец Акар. Теперь нас семеро - и мы будем экипажем Машины Победы.

- Простите, профессор - у нас тут битва предстоит, я думал, что Машина Победы - это грозное оружие, а вы тут с шутками.

- Хватит жуток, настало прекрасное, счастливое время. Ведь прямо сегодня мы одолеем Пермина, и уже вечером устроим грандиозный праздник со звёздами. А вы же знаете, что звёзды - моя слабость - провозгласил Нарген. Сегодня я докажу тебе, будущий великий правитель Гигамон, что самая главная польза - от радости. Сначала возьмите каждый по одной детали Машины Победы.

Уля уже держала бубен, Актор жал на грушу клаксона, Яктор взвалил на себя большой барабан. Гигамон взял горн, Нарген - трещотку, а вновь прибывшим Акару и Нуру достались гремучая бутылка и ложки.

Мы выступаем - закричал Нарген - держите ритм, раз-два, раз-два, раз-два. Яктор начал бить в барабан в такт шагам, Гигамон, надувая щеки, трубил в горн - пам-пам, пам, пам.

Остальные тоже подхватили ритм и маленький шумовой оркестр бодро зашагал в сторону Красного дворца.

По дороге к нему присоединялись новые клоуны и певцы, кормильцы и поильцы, стражники и монтажники, мастера на все руки и советники на всю голову. Даже откуда-то взялись три гиглана, переодетые легендарными героями - королём Барбудосом, Чуктором и Гектором. И у каждого была в руках какая-нибудь погремушка, а то и гитара, труба или даже баян.

И когда толпа подошла к Красному дворцу и остановилась у его ворот, маленький оркестр превратился в огромный, во всенародный.

Открывайте ворота, я принес вам свободу - закричал Гигамон - я ваш настоящий король, а Пермин - тиран и самозванец.

Докажи - крикнул кто-то с той стороны ворот.

И Актор запел песню, которую он сочинял всё путешествие, пока Гигамон размышлял, а Яктор тренировался. Вот она:

король наш был когда-то слаб

не думал ни о ком

и брал в помощники растяп

и спорил с дураком

но обойдя весь белый свет

взаправду, без прикрас

добился он больших побед

и стал достоин нас

да здравствует король

да здравствует король

прошедший испытания и строгий фэйс-контроль

да здравствует король,

да здравствует народ

что вслед за славным королем всегда идёт вперед

у нас одежда лучше всех

вкуснее всех еда

и самый громкий звонкий смех

а слёзы - никогда

да здравствует король

да здравствует король

прошедший испытания и строгий фэйс-контроль

да здравствует король,

да здравствует народ

что вслед за славным королем всегда идёт вперед

мы пляшем кто во что горазд

под грохот шум и звон

но если нас король предаст

то пусть уходит вон

да здравствует король

да здравствует король

прошедший испытания и строгий фэйс-контроль

да здравствует король,

да здравствует народ

что вслед за славным королем всегда идёт вперед

Уже со второго припева вместе с ним пели все певцы, все клоуны, и вообще - все-все. А на последнем припеве ворота распахнулись, и оказалось, что внутри Красного дворца его жители тоже поют эту песню.

Не пел только Пермин, который, снимая с себя корону, одновременно с ней снял и головоблок. А потом, расстроенный таким поворотом событий, полностью разобрался на детали.

А Машина Победы, оказавшаяся непобедимой, хотя и не страшной, работала до самого вечера.

Под её звуки много что изменилось в Красном Дворце. Гигамон первым же указом назначил Яктора министром обороны, как тот и мечтал, а Актора – министром певцов и клоунов. Оба были довольны.

Яктор собрал стражников, и стал заниматься с ними восточным единоборствами. Упражнения были похожи на балет, и все гигланы сбежались посмотреть на такую красоту.

Актор наоборот - немедленно стал бездельничать. Он был уверен, что если певцами и клоунами министр управляет – то от них ни радости, ни пользы. Сплошная зевота. А так они устроили настоящую феерию. Хлопали хлопушки, рассыпая конфетти. Лопались шарики, пугая маленьких гигланок. С башен свисали ленты серпантина. И всех совершенно бесплатно кормили сладкими комплиментами, пряными анекдотами, наваристыми балладами и прочей духовной пищей.

Гигамон, кружа Улю в танце на центральной площади Красного Дворца, признался ей в любви и сделал предложение - построить большой общий дворец, с просторными залами и крохотной спаленкой для младенца. Уля пообещала хорошенько подумать, подумала полсекунды, и согласилась.

Глава пятнадцатая. Послесловие.

Вы, дорогие читатели, наверное, немного озадачены. Я и сам до сих пор не понял, как в Замке Белой Цапли Гигамон, Актор и Яктор обманули несчастную Окику, протиральщицу посуды, и убивальщицу пяткой? Как и из чего они сделали десятое блюдце? Распечатали на 3D принтере? Подменили все блюдца на другой сервиз? Нашли настоящее, то самое, которое украл Аояма, в его комнате, в тайнике?

Ах! Если бы я знал всё, я бы писал статьи в Википедию. А так приходится придумывать истории, от которых, как от певцов и клоунов - пользы никакой, одна радость.