Я не люблю родную землю —
её нутром я не приемлю,
песок, скрипящий на зубах,
мне чужд, как, скажем, джазу Бах.

Я не могу сглотнуть суглинок,
висящий на корнях былинок:
в него мочились кот, и крот,
и трудовой простой народ.

И в нём полно червей и спор,
и даже если вдруг на спор,
хоть зубы выбей, хоть убей —
я не люблю земли своей.

Совсем другое дело — небо,
что Тула, что Аддис-Абеба —
оно везде и всюду для
меня вкуснее, чем земля.